Подвергать опасности людей и почти в точности повторять события 3 марта мы посчитали, мягко говоря, нецелесообразным. Игра не стоит свеч. Тем самым можно было только подтвердить расхожий стереотип о том, что свои мероприятия мы проводим исключительно ради того, чтобы устроить побольше беспорядков и чтобы западные телекамеры имели возможность заснять зверства российской милиции.
Очевидно, что при таком противодействии властей мероприятие (если бы мы стали его проводить) пошло бы уже по накатанной схеме: массовые задержания, посадки, избиения. Мы не считаем возможным подвергать такой опасности наших сторонников.
Я понимаю, что часть людей была разочарована, и решение это было крайне неприятным и тяжелым. И когда мне пришлось все это говорить, чувствовал я себя не очень хорошо. До самого последнего момента оставалась возможность компромисса – мы считали, что после круглого стола в ГУВД возможно решение мэрии о согласовании митинга. Но либо нас водили за нос, либо в самый последний момент с самого верху спустили приказ ни в каком виде марш не допустить. Соответственно в эфире «Эха Москвы» Пронин сделал заявление о том, что мы готовим «провокацию». Стало очевидно, что власти готовятся к жесткому разгону акции.
Нужно понимать, что основная цель нашей деятельности – не проведение маршей несогласных, а изменение ситуации в стране. Уличные протестные акции – это инструмент поддержки нашей позиции, они важны, но это не главное. У «Другой России» сейчас есть достаточно амбициозный проект «Народная ассамблея», есть задачи просветительские, агитационные. Когда есть возможность проводить уличные акции, мы их проводим, и будем проводить. Но это не самоцель.
Что касается сегодняшней ситуации. Сейчас важно довести до конца (если понадобится, то и до Страсбурга) судебный процесс против московской мэрии. Совершенно очевидно, что закон был нарушен самым грубым образом – думаю, в по-настоящему независимом суде у московского правительства нет просто никаких шансов выиграть это дело. Так же важно, что в данной ситуации мы привлекли на свою сторону правозащитное сообщество, аппарат уполномоченного по правам человека, которое усилит давление на городские власти. В Санкт-Петербурге марши несогласных уже довольно давно проходят без эксцессов, удалось найти ту форму, которая устраивает и городские власти, и манифестантов. Думаю, того же самого (даже в нынешней политической ситуации) реально добиться и в Москве.
Очевидно, что при таком противодействии властей мероприятие (если бы мы стали его проводить) пошло бы уже по накатанной схеме: массовые задержания, посадки, избиения. Мы не считаем возможным подвергать такой опасности наших сторонников.
Я понимаю, что часть людей была разочарована, и решение это было крайне неприятным и тяжелым. И когда мне пришлось все это говорить, чувствовал я себя не очень хорошо. До самого последнего момента оставалась возможность компромисса – мы считали, что после круглого стола в ГУВД возможно решение мэрии о согласовании митинга. Но либо нас водили за нос, либо в самый последний момент с самого верху спустили приказ ни в каком виде марш не допустить. Соответственно в эфире «Эха Москвы» Пронин сделал заявление о том, что мы готовим «провокацию». Стало очевидно, что власти готовятся к жесткому разгону акции.
Нужно понимать, что основная цель нашей деятельности – не проведение маршей несогласных, а изменение ситуации в стране. Уличные протестные акции – это инструмент поддержки нашей позиции, они важны, но это не главное. У «Другой России» сейчас есть достаточно амбициозный проект «Народная ассамблея», есть задачи просветительские, агитационные. Когда есть возможность проводить уличные акции, мы их проводим, и будем проводить. Но это не самоцель.
Что касается сегодняшней ситуации. Сейчас важно довести до конца (если понадобится, то и до Страсбурга) судебный процесс против московской мэрии. Совершенно очевидно, что закон был нарушен самым грубым образом – думаю, в по-настоящему независимом суде у московского правительства нет просто никаких шансов выиграть это дело. Так же важно, что в данной ситуации мы привлекли на свою сторону правозащитное сообщество, аппарат уполномоченного по правам человека, которое усилит давление на городские власти. В Санкт-Петербурге марши несогласных уже довольно давно проходят без эксцессов, удалось найти ту форму, которая устраивает и городские власти, и манифестантов. Думаю, того же самого (даже в нынешней политической ситуации) реально добиться и в Москве.
