Спасибо, что у нас еще остались люди, которые умеют различать, что есть контрабанда, а что есть административное правонарушение. Спасибо, что еще остались трезвые люди, которые в этом разбираются и даже могут об этом недвусмысленно заявить. Ну что тут еще сказать? Манане Асламазян это решение Конституционного суда уже не поможет. Ситуацию с «Образованными медиа» это тоже уже не решит, организации уже нет — она ликвидирована. Осталось одно, по-моему, судебное заседание, которое должно окончательно записать организацию в реестр ликвидированных. Все это уже пройденный этап. Так что «Образованных медиа» не возродишь. Насколько я знаю, Манана получила разрешение на работу во Франции, у нее годичный контракт. Поэтому на сегодняшний день вопрос о ее возвращении уже не актуален. Что, с одной стороны, для самой Мананы, наверное, хорошо, а с другой стороны — это чудовищно, потому что мы потеряли одного из самых лучших организаторов журналистского образования и журналистской, если хотите, солидарности — т.е. источник объединения журналистских сил. И в той области, в той самой сфере, в которой мы слабее всего — в сфере телевидения. Там, где государственное присутствие наиболее сильно заметно.

Самое интересное, что формально Мананино задержание не имеет никакого отношения к уничтожению ее организации. Манана везла частные деньги для передачи частному лицу. У нас не просто стыдливый, у нас очень изворотливый режим. Режим, который всегда умеет выдать действительное за желаемое, а желаемое за действительное.