Это постановление правительства абсолютно в общем русле политики государства по отношению к гражданскому обществу. Это политика проводится с 2005 года, когда все это началось как реакция на события в Украине. Тогда ясно и недвусмысленно была сформулирована позиция власти о том, что иностранные государства и другие враждебные силы используют некоммерческие организации для вмешательства во внутренние дела России и «недопустимой политической деятельности». Соответственно именно эти аргументы были использованы для принятия нового законодательства об НКО, которое вступило в силу в 2006 году.
Сегодня мы видим вполне логичное продолжение этой политики. Было сказано, что любое вмешательство иностранных государств нежелательно, а гражданское общество мы будем поддерживать сами. Вполне понятно, что существуют принципиально разные точки зрения на то, что такое «гражданское общество». Для нынешней российской власти гражданское общество – это инструмент собственной политики, под это и выстраиваются различные имитационные структуры, выделяются огромные средства, с каждым годом увеличивающиеся, и, соответственно, ограничивается участие иностранных доноров (и правительственных, и частных). Все это ставит вопрос о нашем дальнейшем пути: мы развиваемся в русле демократии, международного права или как авторитарное государство, где решения принимаются произвольно, на основании понимания тех, кто у власти, что полезно для страны.
Конечно, это плохо, конечно, это противоречит мировой практике, где принцип получения любых законных средств общепринят, понятно, что это коренным образом противоречит вообще идее гражданского общества как глобальной сети различных организаций. Но это вполне в логике правительственной парадигмы защиты отечественного суверенитета от любого вмешательства. Так что ничего удивительного или неожиданного тут нет.
Список освобожденных от налога сокращен до 12 организаций, все они – межправительственные. И сказано, что на 1 января 2009 года остаются только эти 12, а для включения всех иных, частных и не только, необходимо разработать критерии для включения в этот список. И это, на самом деле, правильно, об этом мы говорили еще в 1999 году, когда эти списки впервые возникли, и дальше обновлялись абсолютно непрозрачно, произвольно, в основном согласно интересам различных ведомств, которые также получают иностранную помощь. Тогда нам этого добиться не удалось.
Теперь, конечно, нужно добиваться того, чтобы эти процедуры были прозрачными, правовыми, понятными. Тем не менее, существует высокая степень вероятности, что эти критерии будут не правовыми, а политическими. Такими же, как в законодательстве об НКО: «угроза суверенитету», «национальной самобытности», «культурному наследию». Есть основания предполагать, что такие же критерии будут использоваться при процедуре включения в список доноров, необлагаемых налогом на прибыль.
Не думаю, что это может вызвать серьезный протест. При том, что, так как организации в список отбирались по формальным критерием, – это постановление задевает интересы очень многих. Там выпали такие организации, как Глобальный фонд по борьбе со СПИДом, или Фонд дикой природы, или, скажем, Международный красный крест, что вообще абсурдно. Протесты, конечно, будут. Но, думаю, что все это бесполезно, потому что это не бюрократическая случайность, а часть сформулированной, ясной политики власти. Поэтому волна протестов только убедит их в том, что они правы. Да и международные организации вряд ли смогут выступить единым фронтом – они из разных стран, не все из них находятся в хороших отношениях с собственными правительствами. Скажем, США и Фонд Сороса, о какой единой позиции тут может идти речь? Скорее каждая организация будет пытаться попасть в этот список самостоятельно, «договориться» с российскими властями.
Правильно было бы не кричать про произвол и кровавый режим, а спокойно требовать абсолютно нормальных правовых процедур, более того, вырабатывать критерии включения в список, вносить предложения, вступать в переговоры с властью. Добиваться того, чтобы эти критерии были правовыми и прозрачными, чтобы было понятно, кто за это отвечает, какие документы нужно подавать и т.д.
Но шансы, конечно, маленькие. Уверен, что подавляющее большинство организаций к 1 января восстановиться не успеет: только к октябрю должны быть поданы заявки, потом их будут рассматривать и т.д. То, что те организации, которые в список не войдут, станут платить налог на прибыль – маловероятно. Просто потому, что это противоречит законодательству их стран или их собственному уставу. Грант во всем мире налогом не облагается. Очевидно, что это постановление нанесет большой урон гражданскому обществу в России – будет значительное, резкое сокращение финансирования некоммерческих организаций. Собственно, чего власть и добивается.
Не исключено, что власть добьется успеха и любая независимая от нее деятельность будет так или иначе прекращена. Другой вопрос, что жизнь не стоит на месте. Конечно, идеально было бы развивать поддержку внутри страны – сейчас огромное количество средств в России выделяется в качестве пожертвований на разные инициативы и проекты. Люди действительно заботятся о больных детях, детских домах, о культуре – и это очень здорово. Но все это касается областей, которые не должны беспокоить или раздражать власть. И если бизнесмены просто запуганы, мы знаем, что происходит с людьми, которые финансируют неприятную властям деятельность, то частным благотворителям ничего не грозит. Человеку, который пожертвовал 100 или 100 тысяч рублей правозащитной организации, вообще «ничего не будет». Другое дело, что государственной пропаганде удалось убедить общественность в том, что правозащитники и общественные активисты «шпионы» и «агенты влияния». Поэтому простому человеку непонятно, зачем на это деньги давать. Хотя в идеале такого рода деятельность должна поддерживаться собственно обществом, но для этого придется пройти большой путь.
Нужно понимать, что идея модернизации сверху через централизованную авторитарную власть провалилась. Она неэффективна. Накачка нефтяными деньгами разных областей приводит только к большей коррупции и отсутствию реформ. Единственное, на чем держимся: народ спокоен и относительно счастлив. Но страна остро нуждается в реформах, потому что институты в России просто не работают. Любые институты: суд, армия, здравоохранение, образование, тюремная система, просто государственное администрирование – это все не работает и не может работать. Просто потому, что отсутствует нормальный процесс принятия решений – люди во власти неподотчетны обществу, отсутствует общественная дискуссия. Поэтому выработка концепций, решений просто некачественная: были попытки провести в такой ситуации какие-то реформы – все они провалены (монетизация, банковская реформа – своими руками плодят кризисы). Очевидно, что все эти супердоходы просто приводят к отсрочке решения важнейших проблем и создают иллюзию благополучия. И без того, чтобы включить в процесс принятия решений различные группы, интересы, силы – ничего не получится. А когда этот момент настанет, когда люди у власти наконец это поймут — вот это большой вопрос.
Юрий Джибладзе — президент Центра развития демократии и прав человека
