В 1987 году я готовился защищать в Институте США и Канады диссертацию о распространении буддизма и индуизма в Америке. Процесс шел со скрипом, ученый секретарь просил, чтобы я вставил в автореферат какую-нибудь подходящую цитатку из постановлений последнего съезда партии, я отвечал, что партия по поводу изучаемого мной предмета хранит партизанское молчание. Секретарь сокрушался, я стоял на своем. Мы вяло пререкались, но я нутром чуял, что сорокинской «нормой» можно уже пренебречь.

Как-то вечером мне позвонили и пригласили побеседовать в Совет по делам религий. Я удивился. Прежде никто в этом учреждении не интересовался моей скромной персоной. Принимал меня пожилой человек со стертым лицом, из тех, что сидели в ту пору в отделах кадров и задавали каверзные вопросы. Задал и этот. Он хотел знать, в каких отношениях с ЦРУ находятся российские кришнаиты. Я сказал, что не в курсе, но вряд ли. Как так, возмутился человек, а вот ваши коллеги еще несколько лет назад писали, что они — агенты, завербовали их американцы, чтобы они подрывали идейные основы. Они и подрывали, за что наши компетентные органы их наказали, вот смотрите, здесь все написано. Я посмотрел. Действительно, какие-то совершенно неизвестные мне кандидаты наук черным по белому сообщали, что кришнаиты — это вредная секта, засланная к нам прямиком из Лэнгли.

Я повторил, что не располагаю подобными сведениями и сильно подозреваю, что американские спецслужбы не стали бы подрывать наши идейные основы столь диковинным способом. У них есть более эффективные и простые средства. Это точно, взгрустнул чиновник. Но потом резко оживился. «Вы мне, пожалуйста, напишите, что сейчас рассказали, я к делу подошью. А то ведь нам на днях рекомендовали зарегистрировать этих кришнаитов как религиозную организацию, а тут сплошной негатив». Я написал. Сотрудник Совета по делам религии с облегчением напоил меня чаем с сушками, попутно рассказав о том, как славно жилось ему раньше. «С церковниками все было в порядке, они за мир боролись, а мы их за это награждали, и не только православных, но и этих ваших буддистов. А теперь сам черт ногу сломит. Кришнаиты — так, мелочь. Нам вот к 1000-летию Крещения Руси готовиться велят».

Я покинул гостеприимный кабинет радуясь как ребенок. У меня впервые появилась уверенность, что диссертацию удастся защитить. Так оно и случилось. Но сейчас я понимаю, что радоваться было рано.