На Синоде 6 октября дело о епископе Диомиде настолько привлекло внимание наблюдателей, что другое принципиально важное для жизни РПЦ решение — о смене ректора петербургских духовных школ — прошло (по крайней мере, в Москве) практически не замеченным. А это решение, возможно, не менее важное. С 1996 года петербургские духовные школы возглавлял викарный архиепископ Тихвинский Константин (Горянов). Политика Константина на посту ректора явно шла в разрез с традициями петербургской академии и сравнительно либеральной атмосферой петербургской епархии. Дисциплина и повиновение стали преподноситься семинаристам как главные ценности для православного человека до такой степени, что можно сказать: для владыки Константина главная христианская добродетель — холуйство. За 12 лет его руководства академией и семинарией эти наиболее высококлассные духовные учебные заведения РПЦ, кузница кадров священнослужителей, превратились в бурсу средней руки.

Приведу рассказ о ректорстве архиепископа Константина из выходящей в ноябре этого года книги «Атлас современной религиозной жизни России» (т. 3. Москва – СПб, «Летний сад», 2008. Ответственные редакторы и составители М. Бурдо и С. Филатов).

«…Константин симпатизирует «ревнительским» настроениям среди интеллигенции и одной из главных своих целей видит уничтожение «рассадника экуменизма» в Санкт-Петербургских Духовных школах. Ярый националист, Константин в своих высказываниях порой стал напоминать петербургским клирикам о временах господства КПСС. «Экуменизм», «либерализм», «Запад» стали главными мишенями его критики. Такие «либеральные», по меркам его и его единомышленников, православные богословы, как о. Александр (Шмеман), о. Александр Мень, митрополит Никодим (Ротов) и митрополит Кирилл (Гундяев), были объявлены врагами Церкви, и именно таковыми они стали представать в большинстве учебных курсов в Семинарии и Академии.

В отличие от митрополита Владимира, Константин стал требовать от своих подчиненных не только финансовой подотчетности, но и идеологической верности. Как руководитель он оказался чрезвычайно авторитарен и жесток. Уже в первые годы пребывания Константина на посту ректора в петербургских Духовных школах воцарился дух нетерпимости. Нормой учебного процесса стало преследование нестандартных взглядов, требование полного подчинения семинаристов преподавателям и инспекторам...

Студенты при Константине стали фактически заложниками «Системы» (сленговое название петербургских Духовных школ, а также всех епархиальных учреждений в целом). Регламентация студенческой жизни достигла невиданного доселе предела. Ректор стал препятствовать проведению в стенах школ каких-либо мероприятий, выходящих за рамки учебного процесса. Сама же учебная программа стала настолько перегруженной, а объем послушаний настолько вырос, что некоторые учащиеся стали доходить до морального и физического истощения. Те преподаватели, что проявляли свое несогласие с данным порядком вещей, либо выдворялись ректором из Академии под разными предлогами (например, диакон Александр Мусин, протоиерей Владимир Федоров, игумен Вениамин Новик), либо оставались в ней, но с сокращением часов и при условии "принятия правил игры" — то есть отказа от публичной критики «Системы» (в числе таковых оказался, в частности, протоиерей Георгий Митрофанов).

Некоторое время студенты и преподаватели надеялись на разумное вмешательство митрополита или самого патриарха в академические дела и на скорую смену ректора (в определенный момент слухи о готовящемся смещении Константина были весьма распространены). Однако вскоре надежды на избавление от «Кости» у петербургских академистов рассеялись. В результате авторитарные методы управления Константина привели к продолжительному конфликту в СПбДАиС, начавшемуся в 2000 г. и продолжавшемуся в латентной форме и по сей день.

Сведения о происходящем в Академии периодически стали выплескиваться в прессу. В частности, в апреле 2000 года огласку получило так называемое «дело об анаксиосе». Поводом к развязыванию конфликта послужило совершение хиротонии иеродиакона Игнатия (Тарасова), студента 3-го курса и помощника проректора по воспитательной работе, во пресвитера…

3 июня 2000 года студенты, протестующие против хиротонии Игнатия, во время Куглого стола в петербургском Доме Журналиста сообщили о событиях прессе. В результате начались репрессии против них со стороны руководства Академии. По сообщениям агентства «Благовест-инфо», в комнатах общежития СПбДАиС стали проводилиться обыски с целью изъятия обращений, распространявшихся студентами-противниками хиротонии, за некоторыми студентами была установлена слежка (источник – Интернет-сайт «Соборность» от 23 июня 2000 года).

6 июня 2000 года лидер «оппозиционеров», студент 3-го курса Андрей Пинчук, направил заявление на имя председателя Учебного Комитета МП архиепископа Верейского Евгения, в котором объяснял действия студентов во время хиротонии и указывал на «преступления нравственного характера» Игнатия Тарасова: «вымогал и брал у провинившихся и не только провинившихся студентов и воспитанников взятки в виде денег, спиртных напитков и продуктов; допускал в общении с преподавателями, студентами и воспитанниками оскорбления, унижения, необоснованные осуждения с угрозами последующего отчисления». Аналогичное заявление направил Пинчук и на рассмотрение Совета Академии, заседание которого состоялось 13 июня.
В ночь с 10 на 11 июня на стене Академии появилась крупная надпись под нарисованным православным крестом: "Изгоним еретиков и жидов!".

Вслед за тем начались репрессии в отношении преподавателей — защитников Пинчука. Еще накануне заседания Совета 13 июня без всяких объяснений был уволен с работы "за превышение служебных полномочий диакон Александр Мусин, преподаватель СПбДАиС, член Геральдического совета РФ, основатель Церковно-археологического музея при СПбДА. Являющийся прежде членом Совета, он не был допущен на его заседание. Увольнение было осуществлено на основании распоряжения митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира от 9 июня 2000 г. Отец Александр был участником "круглого стола" о ситуации в Академии в Доме Журналистов и также подал в ученый совет прошение о рассмотрении ситуации.

В этот же день Андрей Пинчук был отчислен из семинарии "за распространение клеветнических листовок, имеющих подстрекательную направленность". Указ об отчислении и увольнении был подписан незадолго до начала заседания Совета академии, однако без согласия Совета. Митрополит Владимир призвал Совет отчислить Андрея Пинчука с формулировкой "душевнобольной", однако один из духовников Академии и Семинарии, игумен Стефан (Садо), категорически возразил митрополиту. В результате по окончании заседания членам Совета было предложено подписать протокол, согласно которому решение о дальнейшей судьбе Андрея Пинчука передавалось на усмотрение ректору. Шесть преподавателей отказались подписать его и встали на защиту Пинчука (Андрей Пинчук был переведен без экзаменов со 2-го на 4-й курс семинарии за блистательную учебу, вместе с протоиерем Борисом Безменовым и другими студентами он организовал уникальную систему воскресных школ (27 по Санкт-Петербургу и области), в которых более 600 детей (в том числе малолетние наркоманы, беспризорники, сироты, дети с замедленным развитием) получали церковное образование и гуманитарную помощь).

Уже после официального утверждения сетки часов на ученом совете 6 сентября ректор вызвал к себе преподавателей, которые так или иначе выразили свое несогласие с его мнением по вопросу отчисления Пинчука и его товарищей, и приказал им отказаться от части своих учебных часов. Часы, в частности, были сокращены у архимандрита Ианнуария (Ивлиева), протоиерея Георгия Митрофанова, у диакона Игоря Ивонина, у преподавателя Александра Маркидонова. Также был лишен должности воспитателя во 2-м классе заведующий библиотекой СПбДА игумен Стефан Садо, а протоиерею Георгию Митрофанову и протоиерею Александру Сорокину после окончания классного руководства в выпущенных в этом году классах вопреки традиции не было предложено должности воспитателей. Отобранные часы прежде всего переданы другу ректора архимандриту Никону Лысенко и назначенному из Москвы старшему помощнику проректора по воспитательной работе иеромонаху Дамиану (прославился среди студентов заявлением о том, что "СПбДА — гнойник на теле РПЦ" и он прислан его удалить).

Вслед за тем в издании «Радонеж» (№9-10, 2000 г.) появилась статья о произошедших событиях за подписью академического преподавателя французского языка Владимира Василика. По его версии, в Академии имел место заговор экуменистов и последователей отца Александра Меня против ректора, защищающего ценности православия. Игнатий Тарасов, по этой версии, вступил в тяжелую борьбу с экуменистами и пал жертвой их мести. Далее в Академии началась кампания по «профилактике» бунтов, слежка и контроль за возможными «оппозиционерами» усилились. Так, 16 декабря студенты 2 курса Академии случайно нашли у себя в комнате под тумбочкой подслушивающее устройство. Есть основания утверждать, что устройство было установлено в субботу, 11 декабря, во время всенощного бдения. Тогда все студенты находились на службе, а два помощника инспектора, присланный из Москвы иеромонах Дамиан (Залетов) и печально знаменитый "отец Анаксиос" — иеромонах Игнатий (Тарасов) совершали обход жилых помещений и подолгу задерживались в некоторых комнатах. Вслед за тем, в ночь с 16 на 17 декабря 2000 года, студент 4 класса Регентского отделения пытался покончить жизнь самоубийством. В результате начался очередной виток студенческих выступлений.

1 октября 2001 года по обвинению в организации студенческих беспорядков был уволен с должности проректора СПбДА по воспитательной работе профессор протоиерей Георгий Тельпис. О. Георгий, более 40 лет проработавший в Академии, был назначен вторым священником в церковь Образа Спаса Нерукотворного в г. Всеволожск (Ленинградская область). Исполняющим обязанности проректора был назначен 27-летний иеромонах Дамиан (Залетов) — один из главных сподвижников архиепископа Константина в его академической политике.

Результатами политики Константина на посту ректора является заметное падение конкурса в Санкт-Петербургские Духовные школы, снижение качества преподавания и уровня образования студентов».

Итак, только когда православный Петербург был вынужден смириться с тем, что «Костя» может вытворять все, что его душе угодно, и никто его не одернет, Синод отправил его из Петербурга в Курган.

Кадровая политика патриархии аналогична кадровой политике В. Путина — общественное возмущение, жалобы, протесты на деятельность очевидно зарвавшегося начальника имеют обратный эффект: его сохраняют в должности только для того, чтобы показать народу, что от него ничего не зависит. Если и снимать, то только тогда, когда народ утихнет и смирится. Подобное призрение к общественному мнению не просто прихоть, а принцип, очень ярко показывающий «демократические» и «соборные» принципы светской и церковной властей. Неадекватность «Кости», его отрицательное влияние на авторитет РПЦ в Петербурге были давно очевидны, но сняли его только тогда, когда на него от безнадежности перестали жаловаться.

Теперь «Костю» сменил епископ Амвросий. По свидетельству людей, имевших с ним дело, владыка Амвросий отличается от «Кости» в лучшую сторону и по своим человеческим качествам, и по своему интеллектуальному уровню. Но во власти люди сильно меняются… В любом случае, хуже не будет.