В любом случае, ни в какой проект с кремлевскими спойлерами мы не пойдем ни при каких раскладах, что бы там ни предложили. Есть аргумент, что в этом объединении СПС как-то обидят. Я в этом не сомневаюсь, но если бы даже все было по-честному, нам там делать, безусловно, нечего. Я думаю, московское отделение в каком-то виде останется, в виде движения или чего-то еще. Пока мы подробно этот вопрос не обсуждали, но у какого-то круга людей это желание есть. Кроме того, мы участвуем в движении «Солидарность», активно участвуем в проведении московской конференции, которая перенеслась с 2-го на 23 ноября из-за проблем с залом.
Московская организация на сегодня насчитывает примерно 1300 человек. Это люди, которые прошли год назад перерегистрацию. Понятно, что активных членов партии, которые ходят на акции и мероприятии, меньше. Есть часть, которая никуда не пойдет, есть часть, которая поддерживает федеральное руководство. На московской конференции СПС на голосовании за резолюцию против кремлевского проекта соотношение было 28 к 6. Это соотношение примерно отражает реальный расклад в московском отделении: из девяти округов сторонники федерального руководства контролируют полтора. Видимо, эти люди пойдут в новую партию. Есть еще среди наших сторонников те, для которых морально тяжело идти в движение, потому что движение – это не партия, которая участвует в выборах. Сколько их, я не знаю. Московский политсовет настроен на то, чтобы существовать как движение. Пока что офис у нас функционирует.
В новой партии, видимо, есть какая-то процедура, касающаяся региональных отделений. За две трети региональных организаций отвечает администрация президента в лице двух известных бумажных партий, а за треть – 26 регионов – отвечает СПС. Этот список известен, и формировался он СПС. Им сказали: выберите себе треть регионов, так чтобы они составляли еще и треть по количеству избирателей. Естественно, они не могли выбрать те регионы, которые заведомо не поддерживают этот проект, и выбрали лояльные регионы. Москва в итоговом списке принадлежит ДПР, и думаю, что она не досталась СПС даже не потому, что какие-то люди в управлении внутренней политики администрации президента сказали: «Москву мы вам не отдадим!» – а просто потому, что СПС сам не претендовал на Москву. Питер они тоже не получили.
На сегодняшнем съезде против объединения выступили Маша Гайдар, которая не представляет никакое отделение, и те отделения, в которых есть выраженное отрицательное отношение к этому, то есть Москва и Кострома. Почему голосовали против другие, я еще знаю до конца, мне ничего не известно о каких-то соответствующих заявлениях. В Костроме старая демократическая команда, ее все знают. А вообще за последние три года из партии регулярно выходили демократические элементы, и лицо ее изменилось, так что совершенно не удивительно нет в том, что люди поддержали этот проект. С регионами работа, безусловно, проводилась, и руководство партии, включая лично Леонида Яковлевича Гозмана, обзванивало регионы, но если бы даже они не проводили такую работу, я думаю, что большинство все равно высказалось бы «за». Другой вопрос, что руководство испугалось проводить тайное голосование на съезде, то есть самый честный и представительный вариант голосования, поскольку для прохождения решения нужно две трети голосов, а их могло бы не быть. Я их в некотором смысле понимаю, потому что они доложили в Кремле, что все контролируют, а тут, если бы не получилось, было бы неловко. Гозман даже сказал, что он, конечно, за тайное голосование, но тут вскочил Борис Надеждин и сказал, что это тяжелый вариант, который потребует много времени. Мне сложно поверить, что они не обсуждали этот вопрос заранее.
Что такое нынешний СПС? Это партия, как ни сложно это говорить, совершенно не демократическая. Там люди боятся голосовать. Есть люди, которые годами трутся там, не имея региональных организаций, не имея денег, и рады уже тому, что состоят там – они, конечно, будут всегда голосовать, как скажет руководство. Есть такие, которые годами ждут, что им что-то дадут. Есть те, кто реально куда-то избирались или могут избраться, но ждут помощи, поэтому тоже не хотят портить отношения. Поэтому у нас очень большие проблемы с открытыми голосованиями, тем более когда тебе позвонили и попросили проголосовать так, а не иначе. Это возникло не вчера, это было и при Белых. В «Демократическом выборе России», где я состоял с первого дня, этого не было. В этом смысле СПС – совершенно другая партия. Правда, и там тоже не всегда так было. Но некоторые люди там стараются с начальством не конфликтовать. Хотя, казалось бы, ты проголосовал, как считаешь нужным. У нас в московском политсовете, если ты проголосовал по-другому, чем председатель, не считается, что ты испортил с кем-то отношения – просто у тебя другое мнение. Для этого партия и есть, это не бизнес, могут быть разные мнения. Еще есть в СПС группа клакеров, которые выпрыгивают с мест, кричат, вопят, когда оппозиция пытается что-то объяснить. Это какая-то дикость, на мой взгляд. В ДВР я такого не помню. Так что конец СПС в некотором роде заслуженный. Как ни парадоксально, сражались за сохранение партии те люди, которым она чужда по своей сути, по своему конформизму. Просто не хотелось отдавать лицензию просто так. А сказать, что мне жалко – нет.
Егор Гайдар так и не нашел возможности лично засвидетельствовать свою радость по поводу слияния. Дело в том, что сначала он ответил на мое открытое письмо, где сравнил новую партию с партиями-сателлитами в Польше и Восточной Германии. Думаю, это примерно то, к чему Леонид Яковлевич со товарищи и движутся. Гайдар тогда сказал, что выходит из партии (он состоит на учете в московской организации). Потом Гайдар написал второе письмо, немножко более смягченное: мол, все не так просто, и я бы поддержал товарищей. А затем он подписал письмо, составленное Гозманом с Чубайсом, где было уже совершенно другое содержание, не его стиль. Остается гадать, что происходило на самом деле, но, думаю, не случайно, что Гайдар лично нигде не счел нужным выступить в поддержку прекрасного проекта и сказать, что в условиях сложившейся реальности надо получить то, что есть.