Если судить по итогам правления, то, безусловно, достигнут большой внешний рост (храмы, монастыри и т.д.), но это было экстенсивное развитие. От Алексия II ждали покаяния в сотрудничестве с КГБ и шагов навстречу католикам и старообрядцам. Но он предпочел не отказываться, но и не соглашаться. Покаяние предполагает революционное сознание, а Алексий II был скорее человеком аппарата. Можно сказать, что равновесия он добился ценой стагнации. В этом смысле он был совершенным продолжателем Пимена и предыдущего «сергианского» курса.

В целом — была эпоха «стабильности», что означает все большую зависимость от государства и все большую неспособность церковного механизма развиваться и жить самостоятельно. Такой курс порождает диомидов и прочую оппозицию (Истинно-православную церковь и т.п.).

Как человек Алексий II был добрым (я сам имел с ним как-то беседу) и незлобным, это был искренний экуменист, много лет он работал в структурах Конференции европейских церквей, контактировал с Всемирным советом церквей… Не мог отказать властным людям. В то же время он умел держать и не пущать внутри системы. Но его любили вообще-то. Священники и просто верующие: многократно слышал, как о нем говорили с искренней симпатией.