Во-первых, как мне кажется, действительно понятно, что это связано с выборами. Во-вторых, понятно, что, судя по этому заявлению, Кремль считает, что ситуация нуждается в публичном вмешательстве, и, значит, помимо этого вмешательства, она может пойти не по тому сценарию, который устраивал бы Москву. Это заявление очевидно не может быть мотивировано как раз никакими из последних событий в российско-украинской жизни, где, наоборот, наметились перемены в лучшую сторону — со стороны Украины как минимум: она приняла Патриарха Кирилла, согласилась принять посла, которого Россия направила, и никаких избыточно жестких заявлений со стороны украинского руководства не было, если не иметь в виду раскрытие дела Гонгадзе. И тут вдруг президент решает сделать такое жесткое и неспровоцированное заявление. На Украине тянули-тянули, играли свою игру, свой статус и свой норов показывали, но потом-то Ющенко признал и согласился — и уже за этим последовало: «А мы и не хотели!». Это как-то не очень серьезно. Вообще-то великие державы так себя не ведут. Если они хотят повлиять на внутреннюю политику каких-то стран, то предпочитают действовать с ними дипломатическим путем: переговорами, предложениями каких-то вариантов, закулисным торгом. А здесь, по-видимому, Москва сочла такие варианты исчерпанными и выходит в публичное поле с неоправданным и удивительно жестким заявлением. Это значит — неважные дела. Понятно, что пафос заявления направлен против группы Ющенко и, по-видимому, косвенно Арсения Яценюка, поскольку он все-таки ассоциируется с Ющенко. Соответственно, остается либо Виктор Янукович, либо Юлия Тимошенко. Кто именно из них, вопрос вторичный, потому что пока еще никаких знаков и утечек по этому поводу не было, но удивительно само то, что Москва так заранее пытается споцизионироваться в публичном поле по отношению к ныне действующей власти. Мне кажется, что это неосторожно и недальновидно, потому что вовсе не факт, что для общественного мнения на Украине позиция России так значима и значима именно так, как думают в Москве. Это может сыграть и в противоположном смысле — в конце концов, все помнят, как Москва поддерживала Януковича в 2004 году и чем все это кончилось. Меня удивляет и тревожит некоторое измельчание качества внешней политики России. Все-таки мне кажется, что такие вещи надо было бы продавливать какими-то закулисными рычагами. Видать, этих закулисных рычагов совсем не осталось, и приходится вступать в такую добротную публичную свару, как на коммунальной кухне, что не прибавляет, как мне кажется, России престижа.

Хотя, с другой стороны, может быть, это часть какой-то более серьезной стратегии, которая заключается в том, чтобы возродить максимальную изоляцию России от всего окружающего мира и таким образом вернуться к модели "железного занавеса", которая позволяет законсервировать политическое устройство на несколько лет вперед. Действия вроде бы все разбросанные, а результат налицо: за последние годы Россия испортила отношения со всеми странами, с которыми могла испортить, и нет ни одной страны, с которой она бы отношения улучшила, включая Китай. Получилось так, что мы одни, а кругом враги. Особенно явно это видно на территории СНГ.  Что интересно, ведь это почти дословно повторяет формулировки путинской эпохи расцвета, что мы поднимаемся с колен, и получилось то, что хотелось: мы виртуально поднялись с колен, но друзей у нас не появилось почему-то. Мы дали понять, что и «перезагрузка» — вещь чисто виртуальная: после этой перезагрузки Медведев поехал в Цхинвали, а Джо Байден ответил ему из Грузии. Это, кстати, тоже вписывается в концепцию советского или совкового ренессанса: ведь хельсинкские договоренности тоже воспринимались как «перезагрузка» и как победа в Советском Союзе, поскольку был установлен принцип нерушимости границ. За это Советский Союз легко согласился с подписанием «третьей корзины» о правах человека, которую он не собирался ни секунды выполнять. Но в долгосрочной перспективе выиграли Штаты, поскольку, хоть они и согласились на нерушимость границ, но были уверены (и, в конечном счете, оказались правы), что на стайерской дистанции демократия и рыночная экономика показывают свои преимущества, в связи с чем, не нарушая никаких установленных в Хельсинки границ, все эти территории просто сами тихо, мирно и благополучно отдрейфовали в сторону Запада, что вполне естественно. Сегодня то же самое: в спринтерском смысле российские элиты могут быть довольны тем, что законсервировали свои привилегированные позиции внутри и как бы защитились от угрозы прямого вмешательства, но в долгосрочном плане это означает, что мы будем все дальше и дальше отставать, через несколько лет это будет очевидно. Собственно, Байден примерно об этом и говорил — что через пятнадцать лет вся эта система сама рухнет, ее даже не надо будет трясти. Они просто вполне рационально разыгрывают карту семидесятых годов, зная, что в долгую этот режим не устоит.