Слова свидетеля об истории вокруг ВНК имеют очень большое значение. Михаил Борисович Ходорковский неоднократно говорил, в отличие от того, что написано в обвинительном заключении, что ситуация с обменом акций ВНК, которая квалифицируется как хищение, ни от кого не скрывалась, была вполне легальной, в том числе и господин Греф, почему мы и просили его вызвать (я лично заявлял это ходатайство), был участником этих разговоров. Сегодня он это подтвердил. Мы считали и считаем, что действительной причиной того, что акции не были возвращены в те сроки, о которых говорит Генеральная прокуратура, заключались единственно в том, что были рейдерские атаки с третьей стороны, как это было названо в процессе, и это действительно затянуло данную процедуру. Господин Греф подтвердил, что в конечном итоге акции были возвращены и, соответственно, реализованы в том порядке, который соответствовал законодательству на тот момент.
Михаил Борисович сам затрагивал тему миноритарных акционеров, потому что, как я понимаю, он заботится о репутации, тем более что здесь присутствует потерпевший, который представляет позицию, отстаиваемую прокуратурой. Вопрос был связан с тем, насколько были ущемлены и были ли ущемлены интересы миноритариев. Коль скоро это прозвучало в устах уважаемого Германа Оскаровича, то эта тема была развита. Но у нас нету обвинения, которое прямо или косвенно было бы связано с причинением ущерба миноритариям — я не случайно оговорился о том, что речь идет о вещах чисто репутационных, а не уголовно-правовых.
Греф говорил об отсутствии рынка нефти и нефтепродуктов в классическом понимании, от этого производным является понятие рыночной цены. Ходорковского и Лебедева обвиняют в том, что хищение было произведено в результате того, что внутри применялись не амстердамские цены, а какие-то заниженные, по терминологии обвинительного заключения. Господин Греф, по сути дела, на мой взгляд, опроверг саму идею существования некоторых рыночных цен применительно, во-первых, к межрегиональной ситуации, а во-вторых, к трансфертному ценообразованию. То есть применительно к сделкам трансфертного ценообразования навязывают некие рыночные условия для рынка, которого не было, и плюс еще говорят: «А давайте посмотрим, что было в Роттердаме». Это абсурд, мы говорим об этом довольно давно. На сегодняшний день этот абсурд господин Греф в довольно корректной форме и продемонстрировал.
