Прения сторон, развернутые выступления подсудимых Андрея Ерофеева и Юрия Самодурова, реплики прокурора, назначение дня оглашения приговора по делу (12 июля) — таково вкратце содержание последнего дня процесса по выставке "Запретное искусство - 2006".
Заседание происходило в большом зале Таганского суда. Журналистов и публику сначала направили в зал поменьше, к которому завсегдатаи процесса привыкли. Но скоро всем пришлось перейти в другое помещение, уже почти заполненное немолодыми женщинами в платках и с иконами. Сидеть было негде, и некоторым журналистам разрешили до первого перерыва разместиться на скамье подсудимых в клетке, что вызвало оживление в зале и повышенное внимание телеоператора канала РЕН ТВ и фотографа.
Прокурор начал свое выступление с обзора законодательства разных европейских стран, где есть статьи, препятствующие кощунствам, богохульным действиям и т.п. Кроме того, он представил процесс по выставке «Запретное искусство – 2006» как вполне вписывающийся в практику Европейского суда по правам человека, упомянув дело «ИНСТИТУТ ОТТО-ПРЕМИНГЕР против АВСТРИИ» 1994 года. Все это выглядело угрожающе до тех пор, пока адвокат Ксения Костромина не обратила внимание на то, что разбирательство связано с произошедшим в Москве, а не в Европе. Кроме того, прокурор умолчал, какова правоприменительная практика по указанным статьям, и не упомянул ни один случай, когда бы уголовному преследованию подвергались художники, кураторы, литераторы, кинематографисты и другие деятели культуры. Ко всему, суд по делу Ерофеева-Самодурова оказался первым случаем, когда обвинение обращалось к опыту Европейского суда по правам человека. Обычно, когда о Страсбургском суде заводят разговор адвокаты, обвинение требует их прервать, ссылаясь на автономность нашего правосудия. Правда, с точки зрения Костроминой, приведенный пример не имел никакого отношения к делу, так как Страсбургский суд признал обоснованным приговор австрийского суда не по уголовному делу, а по гражданско-правовому спору. Речь идет о конфискации фильма, который австрийский суд признал кощунственным, но не у австрийского учреждения культуры ИНСТИТУТ ОТТО-ПРЕМИНГЕР, планировавшего его показ, а у правообладателя (обстоятельства дела см. http://www.lawmix.ru/abro.php?id=8090). То есть никого не посадили и даже не оштрафовали, а просто изъяли фильм у тех, у кого на него были права. И Страсбургский суд признал этот приговор обоснованным.
Сильное впечатление на присутствовавших произвел финал прокурорского выступления. Учитывая социальную опасность преступления, а также осведомленность подсудимых об отношении государства и общественности к такого рода действиям в связи с процессом по выставке «Осторожно, религия!», он попросил суд применить к Ерофееву и Самодурову наказание в виде 3 лет заключения в колонии-поселении. Зал разразился рукоплесканиями. Не менее бурные аплодисменты «православной общественности» прозвучали в зале суда еще один раз. Один из адвокатов, недоумевая по поводу абсурдности обвинения, обратил внимание суда на то, что не Ерофеев и Самодуров создали произведения, за которые их судят. На риторический вопрос «Кто же это сделал?» последовал немедленный ответ из зала «Евреи!». Тут-то, к ужасу прокурора, и началась овация, под которую автор реплики гордо покинул зал суда. Тема было продолжена во время перерыва, когда журналистам и всем, кто смахивал на сторонников Ерофеева и Самодурова, экзальтированные дамы кричали вслед: «Иудеи! Фарисеи!».
Довольно убедительные, на мой взгляд, выступления адвокатов и подсудимых будут, скорее всего, опубликованы в сети. Отмечу только, что позиция адвокатов заключается в том, что состава преступления нет, обвинение абсурдно и не соответствует нормам европейского права, которые с недавнего времени стали частью российского законодательства (в частности, ст. 10 Европейской конвенции по правам человека, защищающей право на высказывание и распространение мнения), а распространением информации о выставке занимались прежде всего деятели радикальных православных организаций «Народный собор», «Народная защита» и др.
Юрий Самодуров обратил внимание на то, что обвинительный приговор будет означать, что суд при оценке явлений современной культуры выступает как носитель религиозного сознания, что в светском государстве выглядит по меньшей мере странно.
