Может быть, Красненков хочет таким образом доказать заведомость в моих действиях. Понятия не имею. Логику господина Красненкова вообще трудно оценить, потому что она у него отсутствует часто. Я видел, как он держал себя на гражданском процессе. Он занимается исключительно пиаром себя в глазах чеченской общественности. Ему важно показать, что он что-то делает, заявляет, обругивает каких-то врагов. К юридической работе это не имеет никакого отношения. Он чувствует себя уверенно, потому что считает, что все равно выиграет что гражданское, что это дело. Поэтому на юридическую часть ему вообще-то плевать.
Красненков все время высказывает какие-то, скажем, экзотические предположения. У нас будет полная расшифровка заседания, но насколько я сейчас помню, Красненков говорил: «А может быть, Эстемирова в Ингушетию ездила сама? А какие у нее были дела в Ингушетии?» На это единственный, кто из свидетелей мог что-то сказать про это, сотрудник аппарата уполномоченного по правам человека в Чеченской республике, руководитель аналитического отдела, сказал: «Я не знаю. Она вообще-то ездила в Назрань. По моим сведениям, она в тот день должна была куда-то ехать, то ли в Назрань, то ли в Пятигорск». На самом деле, она должна была ехать во второй половине дня в Пятигорск с сотрудниками Следственного комитета Чеченской республике. Таков был его ответ, так что в «Коммерсанте» перепутали. Он на наводящие вопросы Красненкова никакого четкого ответа не дал. Кроме того, это не имеет отношения к делу. Господин Красненков задает вопросы, все время пытаясь поработать в глазах Кадырова, единственный его суд — это Кадыров. Кадыров его нанял, ему надо как следует отрабатывать деньги. Поэтому он будет говорить любую ахинею и любую гадость. Какое отношение имеет к делу предположение Красненкова о том, похитили или не похитили Наташу Эстемирову? Никакого. Может быть, он предположит, что это мы сами ее похитили и убили? На гражданском процессе звучали из его уст и такие слова: «Почему бы не предположить, что правозащитники сами убили Эстемирову, чтобы очернить Кадырова?» Что их обсуждать?
То, что Наташа не жаловалась на угрозы, говорят свидетели обвинения, люди, которые все время говорят, что они являлись хорошими знакомыми Наташи, чуть ли не хорошими приятелями. Но недаром я все время задавал вопрос этим людям: «Раз вы такие хорошие приятели, рассказывала ли Наташа вам о своих последних делах, которыми она была очень увлечена?» Она была сверхувлеченным человеком. Они отвечали: «Нет, мы не знаем, чем она занималась». Я спрашивал и не о самых последних, хотя бы просто, чем она занималась в 2009 году. Не знают, не помнят, ничего не говорила. Вот вам и приятели. Если она им этого не говорила, то с какой стати она стала бы говорить им об угрозах? Кроме того, я спрашивал представителей правозащитной организации, этих же свидетелей, когда они выступали на гражданском процессе, знают ли они слухи похищений, убийств, поджогов домов. Они уходили от этого вопроса. Понятно, что они не хотят говорить об опасных для них темах. Естественно, что о возможности угроз в адрес Наташи они будут говорить то же самое.
Я задавал вопросы всем этим людям, знают ли они о публичных, опубликованных высказываниях Рамзана Ахмадовича Кадырова про Наташу Эстемирову. Кто-то говорил, что не знает. Руководитель аппарата уполномоченного по правам человека не читал, не слышал, что говорил Кадыров про Эстемирову. Ничего не знает, как Кадыров называл «Мемориал» и меня лично врагами народа. Вот их уровень компетентности, уровень доверия к этим свидетелям. Кто-то сказал: «Да, он говорил, но это нельзя расценивать как неприязненное отношение, тем более нельзя это расценивать как угрозу». Да и вообще, мол, это слова, не так они и важны.
Зато в показаниях Мальсаговой (сейчас она работает руководителем аппарата республиканской Общественной палаты, до этого возглавляла одну из правозащитных организаций, Северо-Кавказский миротворческий центр) , настолько, насколько можно было ожидать в этой части, честных (я понимаю, что человек в сложном положении), была описана довольно страшная и очень удручающая картина ситуации в Чеченской республике. Она прямо говорила о пытках, о жестоких нарушениях прав человека, об избиениях, которые творят сотрудники правоохранительных органов, те люди, которые в этих органах не должны быть. О том, что эти нарушения не расследуются. Она сама упомянула дело об убийстве братьев Илаевых и признала, что это сделали сотрудники определенной спецроты, то есть представители государства, МВД Чеченской республики, подконтрольного Рамзану Кадырову. Более того, в ответ на вопрос Резника она не отрицала того, что за убийством Наташи Эстемировой могут стоять люди, которым, по ее словам, не место в правоохранительных органах Чеченской республике.
Это показывает всю тяжесть тамошней атмосферы, всю опасность работы правозащитников, их незащищенность. Кто несет ответственность за создание такой атмосферы?
