Судья Ухналева подтвердила свою репутацию. Это судья, которая неоднократно выносила обвинительные постановления в адрес оппозиционеров, это судья, которая фигурирует в «списке Магнитского». Это судья, которая проигнорировала все очевидные доказательства моей невиновности и вынесла постановление, подтверждающее якобы законность моего ареста 31 декабря. Она проигнорировала показания свидетелей защиты. У меня не было иллюзий по поводу исхода суда, но было интересно посмотреть, как судья будет выкручиваться, потому что было очевидное доказательство моей невиновности — показания сотрудника милиции, который говорил о том, что рапорт был сфальсифицирован. Судья посчитала, что показания сержанта милиции в суде не могут быть достоверными, поскольку он давал их в состоянии стресса — видимо, на него Священное Писание давило, — а его рапорт был написан в нормальном психологическом состоянии, поэтому он является важным вещественным доказательством моей вины.
Сотрудников милиции к выступлениям в суде явно готовили, там присутствовали представители пресс-службы ГУВД, которые следили за тем, чтобы они все правильно говорили. Чарухин вообще начал читать по бумажке свое выступление, но после того, как ему сделали замечание, уже сам пытался формулировать мысли. Тем не менее, на вопросах сотрудники милиции начали сыпаться. В частности, сержант Кондрашев подтвердил, что его рапорт составлен ошибочно. Попсуев тоже не смог подтвердить все данные из рапорта. Эти показания, кстати, были даны под давлением, мы в этом убеждены. Дело в том, что после скандальных заявлений сержанта Чарухина ему публично пригрозил увольнением официальный представитель ГУВД Виктор Бирюков, что, естественно, повлияло и на его исправленные показания, и на показания других свидетелей, которые тоже являются сотрудниками милиции. Однако судья не учла эти наши доводы и ни слова про давление со стороны милицейского начальства в итоговом постановлении не сказано. Лейтенант Бурцев, который руководил задержанием, в суде не выступал, поскольку в нарушение процессуальных норм он находился на протяжении заседания в зале суда, тогда как свидетели должны находиться за пределами зала, пока их не допросят. Судья пришла к выводу, что он не может быть допрошен в качестве свидетеля. Но не думаю, что его показания многое изменили бы.
Мы обязательно будем обжаловать это решение, для меня это дело принципа. Мы обязательно доведем это до конца, будем обращаться и в Московский городской суд, и, наверное, в Европейский суд по правам человека. Вообще есть ощущение, что в российских судах добиться справедливости невозможно, так что придется обращаться в Европейский суд.
