Мы не верим российскому суду, поскольку он практически находится в распоряжении исполнительной власти, но еще в большей степени это относится к белорусскому суду, который понятно в какой мере находится под влиянием и даже непосредственно в подчинении Лукашенко. В этом смысле при наличии такого суда присутствие в системе наказания высшей меры в виде смертной казни как приговора необратимого — людей уже не оживить, в то время как осужденных на пожизненное заключение можно выпустить на свободу — очень страшно, потому что всегда есть угроза, что необратимо пострадают невиновные. В данном случае я боюсь, что как раз эта угроза и реализуется. Уверенности в том, что осуждены действительно виновные в теракте, нет, а значит, нет уверенности, что не казнят невинных людей. Это производит очень тяжелое впечатление. Шанс, что людей могут казнить по указке Лукашенко, более чем велик. Таким образом, очень велик шанс того, что фактически совершается преступление против людей.