Ранее мы обращались в Конституционный суд, который разрешил политический каннибализм, но оговорил, что всегда требуется тщательная проверка обстоятельств, что депутаты имеют право владеть акциями и паями предприятий, но не должны участвовать в управлении ими. Само по себе постановление Конституционного суда нам не сильно мешало, хотя мы надеялись, что Конституционный суд поймет, что депутата избирают избиратели, а лишают полномочий несколько десятков политических оппонентов и что этого нельзя делать без предварительного судебного контроля. В этой части Конституционный суд с нами не согласился, тем не менее, и до постановления Конституционного суда никто не мешал нам пойти в Верховный суд, что мы и сделали. Вчера целый день шло разбирательство под председательством довольно опытного судьи Николая Толчеева. В ходе исследований доказательств выяснилось, что никаких новых доказательств у Думы нет, а те, что имеются, не выдерживают никакой критики, потому что подлинник протокола собрания учредителей ООО «Коломенский строитель» от 5 июля 2012 года, на который ссылалась думская комиссия, так никто и не видел. Подлинника действительно нет и, похоже, его и не было, потому что так называемое собрание учредителей проходило, когда жена Гудкова — а это и есть основной учредитель — находилась в отъезде, в Чехии, а потом в Болгарии. Гудков всячески отрицал, что подписывал документ. Тем не менее суд, несмотря на такое весьма сомнительное доказательство, огласил резолютивную часть. Мы подождем мотивировочной части. Думаю, оно появится на следующей неделе, мы, очевидно, подадим жалобу в апелляционную инстанцию, хотя иллюзий мы и с первой инстанцией не связывали. Правда, у меня после того, как вчера выяснилось, что доказательств нет никаких, почему-то затеплилась надежда на какое-то правосудие, но совершенно напрасно. На апелляционную инстанцию надежд еще меньше. Потом нужно обращаться в Европейский суд по правам человека, это годы. Кроме того, Европейский суд изначально задумывался для стран, в которых режим стремится к цивилизации и демократии, а не бежит от них, как у нас. Поэтому даже вполне вероятный выигрыш в Европейском суде  не приведет автоматически к улучшению нашей политической системы.