Громкие возгласы о нечистоплотности патриарха, о коррупции в Церкви, о том, что пора покончить с РПЦ с помощью реформации вызывают в обществе живую реакцию. Есть как те, кто со злорадством обсуждает возможность ликвидации РПЦ и ее скорого падения вместе с путинским режимом, так и те, кто от имени православия готов посадить в тюрьму любого критика Церкви, желательно сразу за экстремизм.
Станислав Белковский любит шумный общественный резонанс, который неизвестно куда ведет и непонятно для чего возбуждается, но зато трогает за живое. Работа в этом русле для него привычна. К реформации РПЦ в самых экстравагантных формах Белковский призывал давно, с 2012 года к нему в качестве «реформатора» православия присоединился Виктор Бондаренко, устроитель вызвавшей скандал выставки актуальных икон «Духовная брань» на "Винзаводе". "Реформаторы" заявляют, что знают, как должны жить священники и приходы в современном православии, как должно выглядеть церковное искусство и куда, далеко и надолго, должны уйти все нынешние иерархи РПЦ.
Умом понимаешь, что никакого отношения к реальным процессам в РПЦ «белковщина» не имеет – обновленчество в Русской Церкви в своих радикальных формах было дискредитировано ОГПУ и изжито еще в конце 1920-х годов. Почти все, что говорит Белковский, – это идеологически сконструированный стёб, поэтому за его психическое здоровье можно не волноваться (чего не скажешь о тех, кто всерьез повторяет его идеи). Однако Белковского слушают — кто с наслаждением, кто с отвращением. Почему?
Возможно, потому, что в России легче занять по отношению к иерархии РПЦ, да и к власти в целом, позицию юродивого, легче заявить себя реформатором (атеистом уж совсем не модно), пришедшим извне, легче жестко противопоставить себя церковному институту, чем, например, создать свою православную церковь или заявить: я баптист, или католик, или лютеранин.
Российское общество до сих пор выстроено так, что трудно себе представить, что может существовать какое-то инакомыслие и инаковерие рядом с РПЦ, параллельно. На местном уровне оно, конечно, есть, но на уровне власти, идеологии, страны в целом всё, что не РПЦ (прежде всего, иные направления христианства) – некое отклонение от нормы, непатриотично, асоциально. На идеологическом Олимпе государства Российского РПЦ одинока, и заявления Белковского лишь подчеркивают это абсолютное положение института РПЦ МП, который не допускает рядом с собой никого.
Патриарх Кирилл не раз с гордостью говорил, что в истории России, в отличие от Западной Европы, никогда не было религиозных войн, прежде всего, имеются в виду войны между представителями разных направлений христианства, борьба с еретиками, протестантская реформация и т.д. В России никто никогда не дрался целенаправленно из-за своего понимания христианской веры, кроме старообрядцев. Да и то, все прекрасно знают, что гонения «никониан» на старообрядчество — это не война, а истребление. И староверов, и протестантов ссылали в Сибирь, последних в советское время лишали родительских прав. Несмотря на богатую историю, другие христиане в России все равно пока — «нетрадиционные», неправославные верующие бизнесмены или политики часто опасаются говорить, кто они, особенно в компании православных единороссов.
Так что нет ничего более логичного и естественного в данной ситуации, чем белковщина.
