Случай в Эрмитаже
Пользователь Beliavskaya Kate поделилась в фейсбуке внезапным новогодним праздником, испытанным ею у ночной эстрады в саду «Эрмитаж». Ведущий народных гуляний неосторожно спросил со сцены: какие у кого есть желания и мечты?
В ответ из толпы раздался крик: пусть Путин сдохнет!
Ведущий, умница, не растерялся: у нас, говорит, праздник без политики... Толпа тоже не растерялась и в один голос, практически вся, грохнула: нет уж! пусть сдохнет!
Весь этот праздник народной мечты случился, объясняю для неместных, метрах в ста от Петровки, 38. Обращение президента решили, от греха подальше, не показывать…
Тут ведь что интересно: еще год назад его просто просили уйти.
Не из жизни - из Кремля.
И даже ожесточения особенного не было, если помните. Весело, по-доброму, с шутками-прибаутками, просили: сгинь на фиг. Надоел, давай по-хорошему…
Но Путин Владимир Владимирович не умеет по-хорошему. Не научили в детстве. Не повезло со средой обитания, а потом пошло-поехало: высшая школа КГБ, стойкая серость, суррогатный Дрезден вместо разведки, кличка «моль», питерские, тамбовские, аппаратная жизнь в жилетном кармане у Березовского… Озлобишься тут.
Потом несколько лет эйфории - и снова выясняется, что никто тебя не любит, боятся только, а то уже и не боятся: одни слова в лицо говорят, другие злорадствуют за спиной... Окаменел товарищ Путин, и сцепил желваки, и попер на принцип.
Вот и под Новый год - кажется, он уже и не особо пытался выжать из себя человеческое обаяние на фоне Спасской башни: неоткуда взять любовь к людям. Только злоба мерцала в глазах и упорство безвыходное.
Ну что же: он сам задал эту новую интонацию, этот, как теперь говорится, формат. И народ белокаменный, православный, еще не на святки, но возле того, громко, хором излагает свою встречную коллективно-бессознательную мечту.
Что интересно: когда мечта свершится, сильно-то лучше не будет, потому что на подхвате у Путина такое дерьмо, и в таких количествах, что все мы сдохнем сами, прежде чем там закончатся эти кадровые запасы.
Но рационализм, как мы видим, уже уступает помаленьку место понятным человеческим чувствам.
