Гитлер со Сталиным вместо Минина с Пожарским
Раньше, в далекие времена демократии, когда «красно-коричневые» ходили вместе, у них был один общий праздник: 7 ноября. Теперь красные и коричневые ходят порознь, и у каждого из них есть свой праздник – одним 7 ноября, другим – 4-е. Благодарить и те, и другие должны Кремль.
Над идеей праздновать день народного единства в честь событий 1612 года поиздевались все, кому не лень. И поляки были не поляками, а русскими, и выгоняли их не 4 ноября, а всю неделю, и деньги на ополчение собирались не самым приличным образом, и Лжедмитрий на фоне остальных московских государей был либералом вроде нынешнего Илларионова. Но для идеологов праздника все это было не важно: важно, что 1612 год официально считается окончанием Смуты. Была Смута, Россию хотели расчленить и ввести внешнее управление, боярско-олигархические группировки, борясь друг с другом, грабили народ. А потом наступило 4 ноября, злодеев частью равноудалили, частью поотрубали головы, народ, ликуя, избрал царя. Смута кончилась, и наступил Порядок. Красивый подтекст, правда?
Но то, что в итоге получилось, на этот подтекст совсем не ложится.
4 ноября запомнилось не безликими народными гуляниями «Единой России» - эти гуляния происходят с такой завидной периодичностью, что никто не обращает на них внимание. 4 ноября запомнилось националистическими, чтобы не сказать фашистскими, акциями. В Москве проходил «Правый марш», в Петербурге, где я живу, сторонники русской идеи с иконами Казанской Божьей матери (как при погромах начала прошлого века) собрались перед Александринским театром на Невском. Среди толпы ходили молодые люди с эрнеэшной свастикой на рукаве и раздавали листовки, подписанные Александром Баркашовым.
А 7 ноября коммунисты, как обычно, отпразднуют день Великой Октябрьской социалистической революции. Не так масштабно, как еще 10 лет назад, но тем не менее – все, кто ходил на митинги коммунистов раньше, придут и теперь. Праздник никуда не делся – а что это теперь не выходной, так коммунисты у нас в большинстве своем пенсионеры, им без разницы. Статус «полузапрещенного» даже придаст ему больше притягательности, особенно в глазах молодых леворадикалов. И хотя нет концертов сводного хора милиции и доярок на Первом канале, по «России» накануне показывают «Неуловимых мстителей».
Кремль хотел сделать свой собственный идеологический праздник и одновременно лишить такого праздника коммунистическую оппозицию. Но сумел справиться только с половиной задачи: создал форму, не наполнив ее содержанием. Форму создать легко – для этого нужна поправка в Трудовой кодекс. С содержанием сложнее. Поэтому и получилось, что содержанием форму наполнили националисты, а праздник стал националистическим. В итоге у Кремля есть два праздника, и оба – праздники оппозиции (давайте для сохранения душевного спокойствия пока считать, что нынешние власти не рассматривают фашистов как своих союзников).
Нет ничего удивительного в том, что кремлевские специалисты не справились с поставленной перед ними задачей – им еще ни разу не удавалось построить жизнеспособную идеологическую конструкцию. Но их неуклюжие попытки сыграли на руку фашистам, и уже не в первый раз.
Над идеей праздновать день народного единства в честь событий 1612 года поиздевались все, кому не лень. И поляки были не поляками, а русскими, и выгоняли их не 4 ноября, а всю неделю, и деньги на ополчение собирались не самым приличным образом, и Лжедмитрий на фоне остальных московских государей был либералом вроде нынешнего Илларионова. Но для идеологов праздника все это было не важно: важно, что 1612 год официально считается окончанием Смуты. Была Смута, Россию хотели расчленить и ввести внешнее управление, боярско-олигархические группировки, борясь друг с другом, грабили народ. А потом наступило 4 ноября, злодеев частью равноудалили, частью поотрубали головы, народ, ликуя, избрал царя. Смута кончилась, и наступил Порядок. Красивый подтекст, правда?
Но то, что в итоге получилось, на этот подтекст совсем не ложится.
4 ноября запомнилось не безликими народными гуляниями «Единой России» - эти гуляния происходят с такой завидной периодичностью, что никто не обращает на них внимание. 4 ноября запомнилось националистическими, чтобы не сказать фашистскими, акциями. В Москве проходил «Правый марш», в Петербурге, где я живу, сторонники русской идеи с иконами Казанской Божьей матери (как при погромах начала прошлого века) собрались перед Александринским театром на Невском. Среди толпы ходили молодые люди с эрнеэшной свастикой на рукаве и раздавали листовки, подписанные Александром Баркашовым.
А 7 ноября коммунисты, как обычно, отпразднуют день Великой Октябрьской социалистической революции. Не так масштабно, как еще 10 лет назад, но тем не менее – все, кто ходил на митинги коммунистов раньше, придут и теперь. Праздник никуда не делся – а что это теперь не выходной, так коммунисты у нас в большинстве своем пенсионеры, им без разницы. Статус «полузапрещенного» даже придаст ему больше притягательности, особенно в глазах молодых леворадикалов. И хотя нет концертов сводного хора милиции и доярок на Первом канале, по «России» накануне показывают «Неуловимых мстителей».
Кремль хотел сделать свой собственный идеологический праздник и одновременно лишить такого праздника коммунистическую оппозицию. Но сумел справиться только с половиной задачи: создал форму, не наполнив ее содержанием. Форму создать легко – для этого нужна поправка в Трудовой кодекс. С содержанием сложнее. Поэтому и получилось, что содержанием форму наполнили националисты, а праздник стал националистическим. В итоге у Кремля есть два праздника, и оба – праздники оппозиции (давайте для сохранения душевного спокойствия пока считать, что нынешние власти не рассматривают фашистов как своих союзников).
Нет ничего удивительного в том, что кремлевские специалисты не справились с поставленной перед ними задачей – им еще ни разу не удавалось построить жизнеспособную идеологическую конструкцию. Но их неуклюжие попытки сыграли на руку фашистам, и уже не в первый раз.
