Дело с претензиями
Претензии итальянской прокуратуры к дочери Павла Бородина Екатерине Силецкой и ряду других российских граждан реанимировали нашумевшее в конце 90-х годов «дело Мабетекс». В бородинском окружении это уже трактуется как некий заговор против Союза России и Белоруссии, в ранге госсекретаря которого в настоящее время пребывает Пал Палыч. Объяснение донельзя наивное, но вполне укладывающееся в теорию заговора закордонных прокуроров и судей, которая сейчас в моде в России.
Вспомним, что в недавнем «деле Калоева», сугубо уголовном и без малейшего политического подтекста, российские СМИ усмотрели предвзятость швейцарской юстиции. Хотя позицию судей в этой истории можно понять: не могли же они признать невиновным в умышленном убийстве человека, который признан вменяемым, имел ясно выраженный мотив для убийства, долго собирал информацию о будущей жертве, а собравшись на встречу с ней, прихватил с собой нож! Другое дело, что, приняв во внимание все драматические обстоятельства дела, суд назначил обвиняемому наказание «по минимуму». Точно так же было бы странно, если бы экс-министр Адамов оказался выдан России, правоохранители которой спокойно выпустили его на Запад и заинтересовались им только после того, как за важным секретоносителем захлопнулись двери швейцарской тюрьмы. Так что обвинять западную юстицию в «русофобии» было бы явно преждевременно за отсутствием, как говорится, надежной доказательной базы.
Что же касается нового этапа «дела Мабетекс», то прокуроры из небольшого североитальянского города Тренто вряд ли имеют сколько-нибудь внятное понятие о том своеобразном протогосударственном образовании, в коем секретарствует Бородин, – и в этом они похожи на большинство россиян и белорусов, для которых функции госсекретаря также представляют собой темный лес. Для Пал Палыча «белорусский фронт» – это вариант крайне почетной отставки с куда более значимой должности президентского управделами, не более того. Точно так же, как для Владимира Рушайло перманентное переругивание с представителями ОБСЕ по вопросам легитимности очередных выборов на постсоветском пространстве несопоставимо по значимости с постом главного милиционера страны.
Чем же руководствовались итальянские следователи, предъявляя обвинения фигурантам давно забытого «дела Мабетекс»? Самый вероятный ответ прост до банальности. Итальянцы занимались совсем другим – делом об отмывании денег в их стране в связи с контрактом на поставку российских МИГов перуанскому режиму Фухимори (тому самому теперь уже бывшему президенту, который на днях арестован в Чили и ждет выдачи родному правосудию). По этому делу проходят бывший глава «Росвооружения» Евгений Ананьев и его близкая подруга. Так вот, на итальянский счет последней, по данным итальянцев, и «упали» денежные суммы, которые следователи связали с «делом Мабетекс». Любой профессионал, не желающий, чтобы его страна превращалась в криминальную «прачечную», счел бы необходимым потянуть за эту ниточку, что и произошло. Точно так же в свое время вели себя и швейцарские следователи, с которыми у Пал Палыча уже были проблемы несколько лет назад.
Кстати, существует миф, что Павел Бородин уже был оправдан по «делу Мабетекс» швейцарским судом. Это не так. Суда не было, а прокуратура присудила Бородина к денежному штрафу (300 тыс. франков), который заплатили деловые партнеры нынешнего госсекретаря. Для справки: максимальный денежный штраф по этой статье – миллион франков, так что в случае с Бородиным сумма выглядит весьма значительной. В некоторых швейцарских кантонах (в том числе в Женеве, прокурор которой и занимался этим делом) такая практика разрешена в отношении лиц, обвиняемых в преступлении средней тяжести, к коим относится отмывание денежных средств. Что же касается обвинений в коррупции, то их рассмотрение находилось в компетенции российской Генпрокуратуры, которая действительно сочла, что Бородин ни чем не виноват. Но швейцарцы к этому решению никакого отношения не имеют.
Итальянский след «дела Мабетекс» вряд ли приведет к каким-либо драматическим последствиям для его фигурантов, в том числе для г-жи Силецкой. Даже итальянские следователи выражают сомнение в возможности личной встречи с подозреваемыми, и не случайно. По российскому законодательству, выдача своих граждан иностранным государствам запрещена. А в самой России «дело Мабетекс» давно закрыто. Что касается российского общества, то оно уже давно не проявляет к подобным сообщениям никакого интереса. И не потому, что верит в рассказы о кознях правоохранителей из Тренто против московско-минской дружбы. Просто россияне уже свыклись с мыслью, что наверху воруют, и причем по-крупному. А раз так, то зачем обращать внимание на очередное, достаточно рутинное дело. Проблемы у фигурантов дела могут быть лишь в одном: итальянский ордер на арест действителен во всех странах Евросоюза. А раз так, то все подозреваемые автоматически попадают в разряд невыездных и вынуждены будут отдыхать не на европейских курортах, а где-нибудь во владениях Фиделя Кастро.
Реанимация «дела Мабетекс», как и предшествовавшая ей раскрутка «дела МИГов», напоминают также и о том, что российская политико-экономическая элита существует, по сути дела, под дамокловым мечом. В любой момент европейские следователи могут поинтересоваться происхождением тех или иных банковских счетов, особенностями осуществления подозрительных транзакций. Мир стремится к возможно большей прозрачности в финансовой сфере, и закономерно, что именно российские чиновники и близкие к ним бизнесмены, привыкшие как раз к сугубой интимности в столь деликатном вопросе, оказываются жертвами этого процесса. И, как представляется, далеко не в последний раз.
Автор – заместитель генерального директора Центра политических технологий
