В повестке дня российских СМИ Украина отошла на второе место, уступив еде. Нет, пожалуй, не так. Война кваса и капусты против пармезана и фуа-гра включила войну с Украиной как частный случай, как отдельное направление, как один из фронтов более общей войны Святой Руси с Идолищем поганого Запада.

О тотальности и глобальности этой войны можно судить по телевизионным сюжетам об эпидемии лихорадки Эбола в Западной Африке. В программе «Время» от 8.08.2014 Владимир Никифоров, завкафедрой инфекционных болезней Института повышения квалификации ФМБА РФ, поделился со зрителями Первого канала своими подозрениями по поводу этой лихорадки. Дело в том, что первыми вакцину против этой смертельной Эболы стали разрабатывать американцы, что уже наводит на размышления. Не иначе, хотят эту Эболу «использовать в неблаговидных целях, в качестве бактериологического оружия». Причем Никифоров прямо сказал, что враги готовы занести эту смертельную заразу к нам, но российские врачи к отпору готовы.

Днем раньше, 7.08, те же опасения высказал в интервью РИА Новости незабвенный Геннадий Онищенко. Он, правда, не указал прямо на американцев, но высказал предположение, что эпидемия носит рукотворный характер. Но тут уже надо быть полным идиотом, чтобы не догадаться, кто может стоять за рукотворной эпидемией в Западной Африке. США, больше некому. Воскресные «Вести» от 10.08 в своем сюжете о смертельной эпидемии, уличив в очередной раз янки в том, что они преступным образом разрабатывают вакцину, предоставляют зрителю на выбор две версии. Первая, что США собираются использовать Эболу как бактериологическое оружие. И вторая, что они хотят вызвать панику и, монопольно владея вакциной, продавать ее по завышенным ценам.

Меня довольно трудно удивить. Но все-таки любопытно, что надо сделать с людьми, чтобы они даже в качестве одной из гипотез не стали рассматривать версию, что мотивом для разработки вакцины может быть просто желание спасать людей.

Казус Соловьева

Владимир Соловьев на минувшей неделе взорвал Рунет. Все обсуждали передачу «Полный контакт» на радио «ВестиFM» от 7.08. с Владимиром Соловьевым и Анной Шафрин. Интернет-ресурс ABOUTRUSSIA опубликовал на эту тему колонку «Сыворотка правды, или Что случилось с Владимиром Соловьевым?». Дело в том, что один из главных пропагандистов Кремля в течение 51-й минуты объяснял слушателям, почему введение российских санкций на европейскую и американскую еду является глупостью и к каким последствиям для России эта глупость приведет. Проницательные россияне из числа тех, кто за расположением старцев на Мавзолее умел увидеть тайнопись кремлевских интриг, сразу усмотрели в этом эфире раскол элит, а возможно, чем черт не шутит, и заговор против ВВП.

Соловьев и правда был хорош в этом эфире. Когда он говорил, в студии витал дух Валерии Ильиничны Новодворской, незримо присутствовали Илларионов, Пионтковский и Гарри Каспаров, и все они аплодировали Соловьеву как своему единомышленнику и соратнику по борьбе с путинским режимом. О, как он говорил! А главное, что он говорил! Цивилизация, говорил Соловьев, дала человеку право выбора, что он хочет, а чего он не хочет. А еще он говорил, что не хочет этого патриотического угара, когда начинают врать, что наше — самое лучшее и что мы все можем заменить. У нас хуже! -– кричал Соловьев голосом Илларионова с интонациями Чаадаева. И дальше объяснял, почему у нас неконкурентоспособное производство, про давление чиновников и про откаты — в этот момент в студии незримо появилась тень Навального и бесшумно закричала «Браво!» — и про инфраструктуру рынка, то есть говорил именно то, что вот уже полтора десятка лет твердит та самая оппозиция, уничтожению которой Соловьев все эти годы так славно служит.

Лидеры демократических оппозиционных организаций уже готовили место для Соловьева в своих рядах, а возможно, и подумывали о его избрании на руководящий партийный пост в лагере оппозиции, как вдруг наступил «Воскресный вечер» 10 августа и все вмиг переменилось. Я сейчас даже не о том, что вся экспертная свора дружно приветствовала санкции, а Яровая оценила санкции не только как «однозначно положительное и абсолютно правильное решение»,но и как «санкции тонкой настройки», от которых Россия только выиграет, а Европа однозначно потеряет.

За три дня, прошедших с «Полного контакта» на «ВестяхFM» до «Воскресного вечера» на «России 1», Соловьев поменял свое мнение о санкциях на прямо противоположное. В эфире «Вестей FM» он называл это решение глупостью, абсолютно непродуманным действием, без малейшего просчета последствий, в эфире «России 1» утверждает, что «мы наносим разумный адекватный ответ». По радио Соловьев говорит о праве граждан самостоятельно выбирать, что им есть, пить и на чем ездить, а главное, самим выбирать, от чего они могут отказаться, а от чего нет. По телевизору уже обличает: «У нас появилось целое общество страждущих по пармезану».

В одном из предыдущих обзоров я уже анализировал «казус Сунгоркина», главного редактора «Комсомольской правды», которая в России пишет о кровавых преступлениях фашистской киевской хунты, а в своей украинской версии те же самые события освещает примерно как «Неделя» Максимовской или телеканал «Дождь». «Казус Соловьева» внешне похож, но имеет отличия, прежде всего в том, что у Сунгоркина противоположные по смыслу вещи пишут все-таки разные люди из разных редакций, а Соловьев сам поет поочередно то басом, то сопрано.

Возможно, при этом Соловьев ощущает себя наследником древних софистов, профессиональных спорщиков, способных жонглировать словами и с равным успехом доказать или опровергнуть любой тезис. Возможно, он мечтает о славе какого-нибудь Протагора Абдерского или Крития Афинского, которых никто не мог победить в софистическом споре, в умении доказать, что черное это белое. Возможно даже, что есть сферы, в которых подобное искусство софистики не слишком противоречит и даже соответствует нормам профессии. Например, адвокатская деятельность, шпионаж или ремесло лицедея, требующее искусства искреннего перевоплощения. Вот только в журналистике использование таких навыков означает категорический выход за пределы профессии.

Ренессанс одобрямса

Репортажи о реакции граждан на запрет ввоза продовольствия из стран Евросоюза, США, Канады, Австралии и Норвегии по стилистике напоминали фронтовые сводки или газетные передовицы 30-х годов с их «все как один поддерживаем (осуждаем)» и требуем «раздавить гадину», имея на этот раз в виду импортные продукты. В этой стилистике были выдержаны выступления экспертов воскресной программы «Вести» с Андреем Кондрашовым от 10.08.2014. «Вежливые санкции» — так остроумно назвали «Вести» запрет иноземной еды — горячо приветствовали и одобряли поочередно: лидер КПРФ Геннадий Зюганов, архимандрит Тихон Шевкунов, лидер ЛДПР господин Ж. и другие видные специалисты по экономике сельского хозяйства и мировой торговле. Особенно хорошо выступил Герман Стерлигов, который довольно долго объяснял, чем козы и козлы лучше овец и баранов, и в доказательство даже предъявил телезрителям российскую козу, после чего воскликнул: «Наконец-то Путин запретил ввоз европейской и американской отравы!»

В «Воскресном вечере» от оголтелого оппортунизма Соловьева остался один вопрос, который он озабоченно задавал в течение всей передачи: «А цены вырастут?». Тремя днями раньше, в «Полном контакте» на радио, он сам уверенно отвечал на этот вопрос: да, вырастут. Не могут не вырасти. Собственно, по ряду продуктов, как сообщила газета «Ведомости», уже произошел рост цен на 10-15%. Однако федеральный эфир — дело ответственное и, я бы сказал, политическое. Тут не место всякой отсебятине, а должны звучать выверенные партийные оценки. И такую партийную оценку дала Ирина Яровая: «Нет повода, чтобы цены росли!». Сказала, как отрезала. И никто в студии не пикнул. Ни директор совхоза имени Ленина Павел Грудинин, ни Вадим Дымов, руководитель холдинга «Дымовское колбасное производство», ни сам Соловьев, недавно убедительно доказывавший, что с изъятием с рынка части продукции цена на оставшуюся часть неизбежно поползет вверх, — никто из тех, кто хоть как-то разбирается в устройстве рынка, не возразил против генеральной линии. Однако, Ренессанс.

Обстановку патриотического восторга от санкций совсем чуть-чуть нарушила депутат Европарламента из Латвии Татьяна Жданок. Она очень жалобно попросила не трогать латвийские шпроты. Несмотря на то, что, с точки зрения генеральной линии, эта просьба была возмутительной попыткой лоббировать интересы враждебного прибалтийского государства, члена НАТО, студия «Воскресного вечера» отнеслась к ней сдержанно и даже с некоторым пониманием. Причина, конечно, в личности Татьяны Жданок, которая является, возможно, самым успешным и титулованным борцом за «русский мир» за пределами России. Шутка ли, иметь всегда под рукой на все согласного депутата Европарламента. Так что, возможно, рижские шпроты еще немного поживут на российских прилавках.

Война с Украиной и вызванная ею торговая война России почитай со всем миром привели умы российского вещающего и пишущего сословия в состояние полной невменяемости. И федеральные эфиры это еще не дно. Вот тут со дна стучит деловая газета «Взгляд», авторы которой все как один очень хотят превратить Россию в Северную Корею. Например, член президиума «Опоры России» Юрий Савелов считает, что «надо на три-четыре года вообще закрыть импорт-экспорт». То есть вообще закрыть Россию, полностью ее изолировав от внешнего мира. Чего не было никогда, ни в какие советские времена. «Если бы так случилось, у нас был бы такой взрыв экономики, что даже Китай рядом не стоял бы», — знает Савелов.

Подобные взгляды могут существовать только в полном идеологическом вакууме, только вне конкуренции. Поэтому носители таких взглядов очень заинтересованы, чтобы страна была закрыта не только для импорта-экспорта, но и для свободного перемещения людей и идей. Одним из главных лоббистов такой закрытости является газета «Известия». Поэту и переводчику Игорю Караулову не нравится, что россияне пока еще могут выезжать на отдых за рубеж. «С бессмысленным лежанием под чужим канцерогенным солнцем, а заодно и с безответственными туроператорами не пора ли нам потихоньку проститься?» — настоятельно рекомендует поэт и переводчик.

Двум другим видным гуманитариям, философу Сергею Роганову и писателю Вадиму Левенталю, мешает жить сам факт существования даже очень небольшого числа людей, придерживающихся иной точки зрения. Философ Сергей Роганов в статье «Караул устал» от 7 августа настойчиво призывает матроса Железняка, того, который в январе 1918-го произнес свою знаменитую реплику. «Я чую, что призрак матроса Железняка витает над современной Россией. Я, как 80% российских граждан, тайно или явно взываю к нему», — откровенничает философ. И продолжает мечтать на полосах «Известий»: «Все чаще грезится мне, как твердым шагом на арену современной истории проходит матрос Железняк, поднимается на сцену к президиуму и спокойно говорит всем спорящим до одури отечественным креаклам, представителям прогрессивной общественности и лидерам развитых стран (!):''Прошу прекратить прения. Караул устал…''»

Далее философ Роганов объясняет, для отстаивания какого именно философского положения ему требуется помощь покойного матроса-анархиста. «Украинский кризис — это внутренний кризис постсоветского пространства. Никто ни при каких условиях и ни при каких обстоятельствах не смеет вмешиваться в процессы современной истории здесь, у нас. Тем более указывать Москве или Киеву, каким образом жить и развиваться». Не уверен, что вмешательство покойника поможет философу Роганову, но факт, что без потусторонних сверхъестественных сил закрыть Россию, а тем более Украину от внешнего влияния и обмена идеями не получится.

Писатель Вадим Левенталь в колонке «Ложь, паника, гы» от 8 августа требует прекратить диалог с российской «майданной публикой» (а кто-то ведет с ней диалог?) и сожалеет о недостаточной жесткости и недостаточной массовости расправ с представителями этой «публики». «Они кричали о репрессиях, пока шло «Болотное дело» — там скоро наверняка всех выпустят по УДО, да и сажать нужно было не обманутых исполнителей, а заказчиков и организаторов. В любом случае десяток приговоров по 3 года общего режима это еще не репрессии», — объясняет наследник гуманистических традиций великой русской литературы. В связи с этим текстом у меня есть два вопроса. Во-первых, хотелось бы знать, что именно сообщил бы миру данный молодой человек (писателю стукнуло 33 года), если бы его так же, как узников Болотной, ни за что, по облыжному обвинению отправили пусть не на 3 года, а хоть на 15 суток в СИЗО? А во-вторых, интересно, это у меня одного после прочтения писательского текста в сознании всплывает слово «подонок»?

Путинское большинство. Совсем новое

Оно, это большинство, только рождается в угаре российской агрессии в Украине и в ржавом лязге и скрежете опускающегося железного занавеса. Это большинство поддерживает Путина (86%), российские санкции (72%), агрессию против Украины (80%). В него, в это большинство, на наших глазах вливаются все новые люди, присутствие которых в толпе у трона казалось маловероятным. Но вот у Соловьева, вместе с политологом Марковым и депутатом Железняком, появляется Сергей Станкевич, ныне эксперт фонда Собчака. И вовсе не в роли «оппозиционера для битья». Нет, он в хоре, влился успешно, не выбивается. Вот он пожалел, что в студии Соловьева нет президента Украины Порошенко, чем вызвал одобрительное оживление у присутствующих. Вот Станкевич сожалеет, что Порошенко стал «президентом войны», а мог бы, оказывается, стать «президентом мира». К сожалению, Сергей Борисович не огласил рецепт того, как лидеру воюющей страны стать «президентом мира». Возможно, он имел в виду сдачу Украины под власть «стрелков-бесов-абверов», поскольку эта публика иного варианта завершения войны не предусматривает? Собственно, не очень важно, какие именно слова произносит каждый из участников этого хора. Тут распознавание «свой – чужой» идет не на вербальном, а на химическом уровне, методом обнюхивания. Станкевич пришел, его обнюхали и признали — свой.

Полное слияние душ происходит на наших глазах у таких разных представителей совсем нового путинского большинства, как Шахназаров и Проханов. Интонация, смыслы — все совпадает. Вот Проханов: «Донецк, Луганск, Славянск — это лучшие города мира, самые восхитительные и прекрасные, не сравнимые в своей красоте и величии с Парижем, Римом и Лондоном. Ополченцы этих городов сражаются за право быть русскими. Это самые прекрасные русские на земле».

А теперь Шахназаров в статье в «Известиях» под заголовком «Новороссию ожидает мощный культурный всплеск»: «В Новороссии у людей, которые там живут и воюют, есть внутренняя надежда создать идеальное общество. Действительно Новую Россию — без олигархов, без коррупции, некое чудесное Царство Земное… там много идеалистов в лучшем смысле этого слова». И дальше директор Мосфильма печалится, что нет у этих прекрасных новоросских идеалистов интеллектуальной элиты, «нет теоретиков, которые могли бы оформить эту мощную идею в практическую идеологию». Но верит Шахназаров, мечтается ему: «Я почти уверен, что в Новороссии появятся очень интересные писатели, режиссеры, художники. .. все эти события могут дать мощный культурный всплеск Новороссии». Юродство Проханова — его устойчивое амплуа. Но освоение этой поведенческой ниши респектабельным Шахназаровым — явно примета времени, которая, полагаю, связана с формированием «новейшего путинского большинства».

В этом «новейшем путинском большинстве» равнение происходит по самой нижней кромке. Шахназаров опускается до Проханова, Станкевич до Маркова, Железняк (этому, казалось бы, куда опускаться?) — пожалуйте рядом с Хирургом. И стоит вице-спикер Госдумы, почтительно внимает безумному сталинистско-фашистскому бреду, который нес моторизированный друг Путина во время байк-шоу в Севастополе.

«Новейшее путинское большинство», представители которого господствуют сегодня в эфире и на страницах газет, это, возможно, худшая «элита» из всех, которые были в России за ее тысячелетнюю историю. При всем отрицательном отборе в царские и в советские времена такой концентрации дистиллированных ничтожеств не удавалось добиться никому. У Путина получилось…


На фото: Россия. Москва. 11 августа. Продавцы во время старта продаж одежды и аксессуаров с изображением президента РФ Владимира Путина в ГУМе.

Фото ИТАР-ТАСС/ Михаил Метцель