Развод без алиментов
Российско-украинские газовые переговоры уже тянут на хороший политический триллер. Причем уже сейчас очевидно, что ничем конструктивным они не закончатся. К концу декабря они вступили в фазу, когда стороны делают свои предложения через прессу, сопровождая их взаимными угрозами. Причем особенно усердствует украинская сторона: «Газпром» выдвинул жесткий ультиматум и твердо стоит на своем, не идя ни на какие уступки. И если совсем недавно российская нефтегазовая монополия готова была поставлять в 2006 году газ на Украину по «рыночной цене» в 160 долларов за 1000 кубометров (вместо нынешних 50 долларов), то сейчас эта «рыночная цена» составляет уже 230 долларов, и руководство «Газпрома» заявило, что цена эта окончательная и никаким обсуждениям больше не подлежит.
После этого все инициативы исходили из Киева, Москва лишь на них реагировала. Сначала украинский премьер Юрий Ехануров «согласился» платить в 2006 году 80 долларов за 1000 кубометров и постепенно перейти к рыночным отношениям к 2010 году. По странному стечению обстоятельств именно в 2010 году должен быть пущен североевропейский газопровод и поставки российского газа в Европу перестанут в такой степени зависеть от украинского транзита. Наткнувшись на презрительное «торг неуместен», Ехануров заявил, что, если соглашение так и не будет достигнуто до 1 января 2006 года, Украина будет забирать 15% идущего в Европу транзитного газа в качестве платы за транзит. На это представитель «Газпрома» заявил, что компания будет расценивать подобную практику как банальное воровство, и пригрозил международным арбитражным судом.
Конфликт разгорался и постепенно вышел за рамки исключительно газовой проблемы. В качестве последнего аргумента Украина приберегала возможность пересмотра арендной платы базы российского Черноморского флота. После того как угроза – уже президентом Виктором Ющенко – была озвучена, российский министр обороны Сергей Иванов заявил, что «соглашения по Черноморскому флоту являются составной неразрывной частью большого российско-украинского договора от 1997 года, вторая часть которого содержит пункт о признании нерушимости границ», и «поэтому подвергать ревизии эти соглашения смерти подобно». Иными словами, недвусмысленно намекнул, что Крым далеко не всегда был украинским, а Севастополь и вовсе город русской славы. Остается надеяться, что слова российского министра так и останутся не более чем словами.
И все это происходит на фоне несколько зловещего молчания Европы. При всех симпатиях к революционным массам, сумевшим дать отпор имперскому хамству Москвы, надо констатировать, что позиция Киева по данному вопросу выглядит, мягко говоря, недостойно. В конце концов, все, включая свободу от навязчивой и далеко не всегда компетентной опеки соседей, имеет свою цену, причем цену далеко не чрезмерную. Нельзя требовать у бывшего супруга, чтобы он по-прежнему приносил зарплату в дом, из которого его попросили. И аргумент, что столь резкое повышение цен на газ ударит по украинской экономике, выглядит жалким и по-детски наивным: какое «Газпрому» дело до украинской экономики. Корпорация должна заботиться о своих доходах и интересах своих владельцев. А откуда брать деньги, чтобы расплатиться за газ, – дело украинского Минфина. Можно поднять налоги, а можно разместить еврооблигации, которые с удовольствием купят европейские, а может, и российские инвесторы.
Переходить на рыночные отношения с соседями, причем не только с Украиной, Грузией и Молдавией, надо было давно. Взаимоотношения с соседями до недавнего времени до боли напоминали «взаимовыгодное сотрудничество» стран-членов СЭВ, результатом которого стал многомиллиардный внешний долг Советского союза, все обязательства по которому приняла на себя Россия. Так что сегодня, - и двух мнений быть не может – «Газпром» имеет все основания требовать, чтобы независимое государство Украина покупало газ на общих основаниях с независимым государством Польша или независимым государством Германия. Проблема лишь в том, что принципиальность позиции российской нефтегазовой монополии диктуется мстительным характером президента Путина.
