Знаете ли вы Замоскворецкий суд, как знаю его я? Ой, навряд ли? Я знаю его как защитник: я ходил сюда, как на работу, на заседания по «болотному делу». Каждые 4 дня в неделю — даже пристав на входе говорил, досматривая мой рюкзак: «Открывайте это отделение, где у вас сигареты и флешки. Знаю, но — порядок». Я знаю его как представитель пишущей прессы. Я знаю его как зритель на процессах.

Вот теперь вместе с Александром Рыклиным узнал его как обвиняемый — и, естественно, кто бы сомневался! — признанный виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ст. 20.2 КОАП РФ ч.2. И знаете, с какой стороны на этот суд ни посмотришь, он все тот же, родимый! Ничего не меняется, разве мелкие детали. Хотя и они того стоят.

Вот в «болотном деле» все полицейские, начисто запамятовав, что они не суд и не их дело квалифицировать события, хором и по очереди утверждали, что были массовые беспорядки. Может по их полицейскому разумению некоторые непорядки всё же были. А три года спустя их фантазия и, я сказал бы даже, провидение пошло дальше.

И простые бойцы, винтившие нас с Рыклиным, не просто прозревали, что мы «организовали и провели» мифический митинг, но еще мы делали это, оказывается, «без подачи уведомления в органы исполнительной власти г. Москвы в соответствии с N54- ФЗ»! Что уж говорить о том, что мы призывали выкрикивать лозунги, в том числе такой страшный, как «Нет фашизму!», и это накануне 70-я Победы. Все бы здорово, но вот никакого митинга на Болотной площади 6 мая этого года не было: ни сцены, ни звукоусиления, ни ораторов. Просто люди стояли, гуляли группками по 3-4 человека, беседуя друг с другом. А уведомление мы с Рыклиным как раз подавали «в органы исполнительной власти», которая оказалась как-то не очень исполнительной. И в установленные тем самым N54-ФЗ сроки эти органы, а именно мэрия города Москва нам письменно не ответила, а попросту за два дня до предполагавшегося митинга его запретила. И мы все, что только могли, сделали, чтобы все узнали, что митинга не будет.

На суде ответ из мэрии о том, что уведомление мы подавали, оглашался и к делу был приобщен. Но по странной, не правда ли, случайности доверия судьи Н. Чепрасовой к достоверности полицейских рапортов нисколько не поколебал. Как и «исследованная», т.е. просмотренная в суде видеозапись, на которой отлично видно, что никакого митинга и в помине не было, и потому организовать и провести мы его никак не могли. И знаете почему? Ну, ни в жизнь не догадаетесь, фантазии не хватит! Потому что для суда в лице Н. Чепрасовой задача установить место записи оказалась непосильной. Ну, в самом деле — непростая штука, прям бином Ньютона!

Полицейские в своих рапортах показывают, что задержали нас в 19.15 и в 19.20 с такими-то и такими-то плакатами на Болотной площади, и из видеозаписи следует, что именно с этими плакатами нас задерживают именно эти сотрудники полиции. Т.е. сотрудники полиции — а именно сотрудникам полиции у нас полное доверие — фактически установили, что видеозапись была сделана на Болотной площади. Но это слишком сложно для нашего суда. Слишком многого от него хотим. И то, что никто из нас никакие лозунги скандировать не призывал, что на видео опять-таки отлично видно и слышно (точнее, как раз не слышно) — и подавно. Ну а то, что показаниям свидетелей защиты доверия нет — так тут и ничего нового нет. Пусть спасибо скажут, что за дачу заведомо ложных показаний не привели!

Результат: 10 суток ареста по ст. 20.2 ч. 2 с формулировкой, добросовестно переписанной с рапортов полицейских — мастеров в жанре фантастики. Только «без уведомления» поменялось на «без согласования». Вот такое «издание 2015 года», улучшенное и дополненное. А так — никакого принципиально нового опыта от смены статуса с защитника на подсудимого.

Теперь вот думаю, стоит наверное посмотреть на Замоскворецкий суд с позиции обвинения или судьи. Для полноты впечатлений. Не верите, ваша честь, госпожа Н. Чепрасова? Никак не возможно? Ой, неосторожно это вы, ей-богу! У нас ведь как на Руси: от сумы да от тюрьмы не зарекайся. Впрочем, верно и сказанное как-то Владимиром Буковским: «Сел — не печалься, вышел — не радуйся!»

Спецприемник №1