Последний ветеран

Москва, апрель 2145 года

В.В. Путин на рабочем месте. На столе перед ним глобус Украины, утыканный флажками самопровозглашенных республик.

Входит Д.А. Медведев с папкой для доклада.

– Владимир Владимирович, вы помните, что у нас на носу юбилей ВОВ?

– Всех Вов сразу? – шутит В.В. Путин.

– Юбилей Великой отечественной. Двести лет со дня Великой победы.

– Помню. Ну и?

– У нас ЧП. В живых остался ветеран.

– Хорошо. В чем проблема?

– Он все еще просит квартиру.

– У вас есть на него объективка?

Д.А. Медведев протягивает папку. В.В. Путин читает:

– Один подбил 20 фашистских танков. Положил 40 человек пехоты. Герой!

– Владимир Владимирович, обратите внимание на фамилию.

– Черт! Омельченко! Хохол! Это никуда не годится.

В.В. Путин думает, закусив губу.

– А если мы дадим ему девичью фамилию матери?

– Мать была Рахиль Рабинович.

В.В. Путин задумчиво листает страницы и кладет открытую папку на стол.

– А по-моему, не так все плохо. Вот же написано… Да, он хохол, но с фашизмом боролся на Украинском фронте. Можно сказать, освобождал Украину от жидобандеровцев. Все нормально прокатит.

– Согласен. Проблема в том, что квартир нет. Если бы квартиры были, все ветераны давно бы их получили.

– Логично. – В.В. Путин барабанит пальцами по столу. – Попроси Пескова сказать, что Кремль не в курсе.

– Это невозможно. Он уже сказал, что вы изучаете документы.

– Тогда нужно искать причину для отказа. Думай.

– Думаю, Владимир Владимирович.

– А он точно ветеран?

– Точно.

– Не самозванец? Генетическую экспертизу делали?

– У него практически не осталось генетического материала. Он весь состоит из протезов.

– Так вот! Протезы наверняка импортные, а у нас импортозамещение. Был ветеран, а стал изменник родины. Вместо награждения устроим показательный процесс. Народу это понравится.

– Сожалею, но протезы российские – и руки, и ноги.

– Как же он ходит?

– В основном, под себя.

– Так у него есть протез желудка? Западный?

– Баковской фабрики резинотехнических изделий. Если помните, там раньше делали презервативы, а когда мы ввели продуктовые антисанкции, там переключились на протезы желудков.

– Презервативы? Нет, не помню. Слушай, квартиру мы можем и не давать. Под телекамеры вручим ему ключи, а потом его сразу куда-нибудь увезут. Главное, чтобы он смог поблагодарить за заботу о ветеранах президента, правительство, Газпром, «Роснефть», РЖД и «Арбидол».

– Боюсь, что не получится. У него памяти всего восемь килобайт, и она вся забита мыслями о квартире.

– Не мелочитесь, добавьте еще два килобайта.

– Это невозможно. Память тоже российская. Работает только с процессором «Эльбрус».

– Сколько же этот ветеран весит?

– Примерно полтонны.

– Тяжелая проблема!

В кабинет входит мужчина в куртке с надписью Intel.

– Владимир Владимирович, пора на обслуживание аккумуляторов. И готова новая прошивка Putin-42.0.

– Ченчлог?

– Убрали старые обороты речи, добавили новые шутки. Например, «Кто не спрятался, я не виноват». Слезоточивость сократили, но добавили блеску в глазах. В общем, много всего.

В.В. Путин встает из-за стола и, обняв поднявшегося Д.А. Медведева за талию, ведет к двери.

– Дима, пока меня перепрошивают, подержишь мой ядерный чемоданчик и кошелек. Да, пока я не забыл… У этого ветерана хоть что-то свое осталось?

– Ухо.

– Напомни позже. Нужно будет сесть и решить, что в это ухо сказать. Какой-никакой, а все же ветеран.


Графика Михаила Златковского