Ниже нижнего предела
Многочасовое оглашение толстенного проговора последнему из уже осужденных «болотников» Ивану Непомнящих увенчалось произнесением срока: 2 года и 6 месяцев в колонии общего режима с зачетом времени, проведенного под домашним арестом. Я как защитник Ивана получу на руки приговор только в понедельник, так что пока не могу точно посчитать, когда Ваня выйдет на свободу — примерно через год и восемь месяцев. Приговор на самом деле несколько мягче, чем можно было ожидать после запроса обвинения в 3,5 года. «Ниже нижнего предела» — с учетом личности подсудимого...
Только вот весь этот невероятный по объему приговор (в несколько раз бóльший, чем приговор первым восьмерым «болотным» вместе взятым!) заполнен мусором: многократным перечислением потерпевших полицейских, потерпевших от кого угодно, но только не от Ивана, результатами судмедэкспертиз по их травмам (большей частью либо «не представляющим опасности для здоровья», либо вообще неустановленным), справками любого рода, вплоть до заявления Ивана о выдаче ему общегражданского паспорта – сами понимаете, доказывающей его «преступный умысел», перечислением удачно списанного полицейскими подразделениями утраченного снаряжения и имущества (без доказательств того, что оно было ими утрачено именно 6 мая 2012 г. и вследствие действий участников марша) и так далее и тому подобное. А всё, что действительно касается Ивана и его действий – за которые, вообще-то его и судят! – всё это между строк, дай Бог, если в двух-трех абзацах.
И ведь всё же понятно, к чему все эти бессмысленные документы: чтобы создать дымовую завесу, прикрыть полное отсутствие доказательств вины Ивана. И дело даже не в том, были или нет пресловутые «массовые беспорядки» — не было их, был жестокий полицейский погром мирного шествия безоружных людей! — дело даже не в этом. Потому что Ивана Непомнящих обвиняли не в них как таковых, а только в его личном участии в беспорядках (ч.2 с.212 УК РФ) и в умышленном «применении насилия в отношении представителей власти», т.е. полицейских Колмакова и Гаврилова (ч.1 ст. 318 УК РФ).
Какая власть — такие и «представители». Из всего сказанного ими на суде правдой было только одно: их признание, что они ничего не помнили ни про Ивана, ни про насилие, ни про испытанную ими «физическую боль» ровно два с половиной года, пока в Следственном комитете им не показали видео и не попросили вспомнить. Настоятельно попросили, и даже, судя по формулировкам, за них вспомнили. Потому что то, чтó «вспомнили» доблестные бойцы — это уже стопроцентное вранье, чистопородное лжесвидетельство. И все, кто были в суде и смотрели то самое видео, увидели это собственными глазами (а кто не видел – посмотрите кадры, выложенные вчера в сеть Дмитрием Борко). Все увидели, что никого Иван не бил, а прикрывался от размахивавших дубинками полицейских. Все увидели, кроме обвинения и суда. Которые каким-то особым, видно, «государевым» зрением узрели нечто обратное, строго соответствующее обвинительному заключению.
«Ниже нижнего предела» — не самый худший приговор, из реально возможных у нас в России по «Болотному делу».
Ниже нижнего предела — это точный диагноз состояния нашего правосудия и государства.
С горечью могу сказать: ниже нижнего предела — это и диагноз нашему обществу. Если не заключение паталогоанатома.
