«Биодеградация — разложение в результате деятельности живых организмов».
(Недозапрещенная «Википедия»)

Один из главных итогов года уходящего — выросший выше неба уровень цинизма. То есть врут в глаза, нагло улыбаются и передергивают плечиком, когда их ловят на вранье… Глава Ростуризма говорит о том, что отдых на море навязан стереотипами, и вилла на Сейшелах тому подтверждение… Фигуранты расследования по «делу Чаек», оказывается, давно потеряли документы… Кто-то подделал и пользуется… Президент страны на голубом глазу говорит, что мы не начинали войну с Украиной… Никто из иностранцев никогда не рвался усыновлять российских больных детей… Впрочем, шедевр — это, конечно, «за достаточно долгий период моей работы можно было заметить, что я бережно отношусь к людям»… Особенно это заметили те, которые на «Курске», в «Норд-Осте» и Беслане. Хотя есть вполне конкретные люди, к которым он относится чрезвычайно бережно… И они известны…

На фоне этих Монбланов и Эверестов вранья уже ничто не кажется запредельным. Судьи и полицейские, депутаты и министры… Недавние облавы на Рыклина (Саш, веришь, что не из трендового стремления подмазаться к главреду «ЕЖа» упоминаю это?), в процессе которых рядовые гончие ничуть не скрывали от своих жертв того, что всё прекрасно понимают. И — продолжали ловить и вязать… Хотя на фоне всех этих высланных мотоциклетов с пистолетами и ориентировок на задержание тысяча рублей штрафа выглядит полным оправданием Рыклина.

Откровенно говоря, апогеем цинизма для меня стала пойманная в соцсети история поэта Иртеньева. Его стихотворение 2013 года, посвященное заявлению министра здравоохранения Скворцовой, процитировал в открытом письме Льву Рубинштейну писатель, когда-то один из создателей альманаха «Метрополь», друг покойного Василия Палыча, вице-президент Российского ПЕН-центра Евгений Попов. Так вот, из контекста вырвана цитата и представлена как прощальный привет остающимся коллегам от эмигранта. Вот оригинал текста:

А потом слова такие

Брошу, граждане, в лицо вам,

А потом скажу с последней,

древнеримской, прямотой:

Оставайтесь, дорогие,

Вы тут с вашею Скворцовой,

И хлебайте полной ложкой

без меня густой отстой.

Распрощавшись с оболочкой,

Я отправлюсь на рассвете,

Этот мир покинув мерзкий,

в самый лучший из миров,

Где не буду жалкой строчкой

В государственном бюджете,

Но кумиром санитарок

и любимцем докторов.

В вышедшей в начале 2015 года книге Иртеньева строчка «Вы тут с вашею Скворцовой» была заменена на другую — «Вы в своем дерьме свинцовом». Заменена, поскольку актуальность упоминания Скворцовой в данном контексте через полтора года сильно уменьшилась. Но Евгений Попов решил, что это отличный повод ударить Иртеньевым по Рубинштейну… Интеллигентнейший шестидесятник.

А что я так взвилась из-за этой мелочи? Если президенту можно цинично подтасовывать факты и лгать в лицо своему народу, то вице-президенту Пен-центра и подавно… Но вице-президент помнился и другими поступками. Вот это и страшно: уровень, о котором приходится говорить, — уже не уровень цинизма, а уровень разложения, проникающего в славные ряды интеллигенции… Они разучились смотреть в зеркало и понимать, что находятся за пределами добра и зла.

Депутат Кобзон, голосовавший за все немыслимые законы, что привело к включению его в санкционные списки, просит Путина помочь ему выехать на лечение за границу… Артист Юрий Соломин, двумя руками голосовавший за присоединение Крыма, оскорблен санкциями, но благосклонно принимает собственный выезд на лечение в Италию. Им не приходит в голову, что так себя вести — неприлично! Разложение, как и было сказано… Ну, артисты — это не политики в чистом виде, которые уже публично демонстрировали свои обиды. Правда, не за собственное поведение, приведшее к осложнениям с поездками в те или иные страны, а за сами ограничения. Я говорю про Матвиенко и Нарышкина.

Еще одно наблюдение истекшего года — усиление репрессий. От прошедшего уже два чтения «закона садистов», против которого на площадь в мае вышли старейшие участники диссидентского движения 70-х годов Людмила Алексеева и Сергей Ковалев, до свеженького благословленного парламентом разрешения стрелять в местах массового скопления народа. Ну, понятно. Они боятся. Они готовятся к бунтам. Они понимают, что не может быть избирательно репрессивного режима. Он может быть или таким, репрессивным, или эдаким — не репрессивным. И его репрессивная составляющая рано или поздно дойдет до каждого гражданина. А какому-то гражданину это вдруг и не понравится. Вот тогда и нужны спецсредства — МВД, ФСБ и Минобороны России в 2016 году собираются закупить в пять раз больше гранатометных комплексов РГС-50М, чем в году уходящем. И стрелять собираются, если что…

На смену отсидевшим фигурантам «болотного» пошли новые арестанты по тому же делу. Первые эмигранты по льду — недавний исход из России Владимира Ионова… Пружина сжимается все туже.

А теперь давайте с другой стороны — о народе, который со всем этим живет. Слой, охотно идущий на контакт и обсуждение проблем текущих, — московские таксисты. Стали куда осторожнее в оценках проклятых пиндосов и долбаной Европы. Впрочем, водитель вполне раздолбанной «лады», чувствительно подбросившей нас на выбоине, аккурат в этот момент поперхнулся фразой «Но мы им еще покажем»… Продавцы в сырных отделах магазинов виновато опускают глаза еще на этапе «А нет ли у вас…». Сотрудник в банке, расследуя обстоятельства пришедшего мне, о ужас, перевода из глубокой заграницы Эстонии (с пометкой «личный долг») долго и нудно извиняется. Но это пена, конечно… Мыло — оно в другом слое.

Чем дальше, тем больше условно разочарованных во всех — в Кремле и в оппозиции, в Путине и Навальном. Тех, кто говорит «чума на оба ваших чума» и … ничего не делает. Имеют право? Да, у них этого права хоть каким местом ешь… до определенного момента. Я плохо учила физику. Но помню про неустойчивое равновесие, из которого предмет, гадина такая, норовит скатиться в самое низкое положение. Все плохие? Окей, но тогда неправомочные задержания и откровенные репрессии происходят с попустительства этих, которые «чума на оба ваших чума». Они — такие «потеченцы», которые не понимают, что их самих сносит по течению в глубокое средневековье. По старому закону: «когда пришли за коммунистами, я молчал». Это ведь подразумевает, что ты понимал, что пришли по произволу… Когда пришли за евреями… Тоже понимаешь, по произволу. А потом придут за тобой.