В минувшем году я опрометчиво обещал в каждой «Медиафрении» сообщать о чем-то положительном в российском медийном пространстве. Получалось не всегда, а иногда эти хорошие новости выглядели, прямо скажем, несколько вымученными и натужными. Но вот под конец года «Новая газета» напомнила о действительно замечательном событии, о подлинном украшении российской журналистики.

Публикация «И кстати о погоде» от 25.12.2015 Марины Токаревой посвящена новосибирской журналистке Марии Лондон, которую «Новая» назвала «человеком года». Если коротко охарактеризовать то, что делает в новосибирском эфире эта женщина, то это аналитика Пионтковского, приправленная сарказмом Шендеровича, и спрессованная в 3,5 минутный еженедельный эфир.

Отсылка к знаменитому «ну, а теперь о погоде», которое воспринималось на советском ТВ как удивительное проявление жизни, пробившейся сквозь казенный асфальт, фактически как диссидентство, это лишь малая часть фирменного стиля Марии Лондон. Пожалуй, можно согласиться с автором «Новой газеты» в том, что «если бы страна могла ее слышать, погода в ней изменилась бы».

Что же касается фигурантов основной части медиа и публичной политики, то создалось впечатление, что они все задались целью вывалить «под ёлочку» все гадости и глупости, на которые способны.

Причем, удивительны не сами гадости и глупости, а их откровенность и бесстыдство. Главный редактор «России-24» Евгений Бекасов в интервью «КоммерсантFM» рассказал о своем понимании сути журналистской профессии и в частности объяснил, почему Навальный не появляется в эфире вверенного ему телеканала. Вот его профессиональное кредо:

– Навальный пытается создать свою повестку, которая не соответствует повестке страны, или повестке, диктуемой сейчас исполнительной властью. В связи с этим он не попадает в наши «Новости».

– С какого рожна, извините, мы должны показывать просто критикующего Каспарова из Лондона, или Пономарева.

– Наш главный месседж – в донесении правды до широких масс – порем правду-матку… мы делаем это для достижения идеальной мировой справедливости.

– Россия вошла в боксерский клинч с евро-атлантической цивилизацией… Люди делятся на своих и чужих в зависимости от их отношения к внешней и внутренней политике. Определяем, кто свой, кто чужой, анализируя социальные сети…

Новизна и некоторый легкий налет сенсационности процитированных слов главреда «России-24», конечно, не в том, что кто-либо не знал об изложенных им принципах работы средств государственной пропаганды. Просто обычно так четко и ясно их излагают критики, те, кто осуждает засилье госпропаганды. А тут сам, со всей путинской прямотой. Сыворотку правды ему там, на «КоммерсантFM» вкололи, что ли?

Ну, и рекорд госглупости в последние часы уходящего 2015-го года поставил ВЦИОМ, который в момент, когда били куранты, спрашивал жителей Крыма, согласны ли они вернуться в состав Украины при условии поставок украинской электроэнергии и готовы ли они потерпеть некоторые перебои с электричеством непродолжительное время.

Поскольку все возможные шутки на эту тему уже пошучены, ограничусь не вполне риторическим вопросом: можно ли ждать каких-либо серьезных заявлений от тех представителей социологического сообщества, для которых вроде бы профессиональная репутация не совсем пустой звук? Хотелось бы услышать по этому поводу голоса не только журналистов Бабченко и Вишневского, они свое слово по данному вопросу сказали, но и позицию, например представителей Левады-центра, например, Льва Гудкова и Алексея Левинсона.

Публичная внутрицеховая критика в таких ситуациях крайне необходима, поскольку, если никто из сообщества не отделяет себя публично от тех, кто по факту уже своими действиями вывел себя за пределы сообщества (в данном случае ВЦИОМ и его директор Валерий Федоров, несомненно, за пределы социологии улетели бесконечно далеко и безвозвратно), то возникает проблема репутации всего цеха.

Да и с точки зрения практических последствий таких публичных протестов все не так безнадежно. Федоров все-таки не Ротенберг. Не далее как полтора года назад российская социология избавилась от запредельного позора в виде Александра Дугина, который некоторое время исполнял обязанности заведующего кафедрой социологии международных отношений социологического факультета МГУ. После того, как сей видный социолог публично призвал украинцев «убивать-убивать- убивать», последовал такой вал возмущения, что даже Садовничий был вынужден уволить Дугина из МГУ.

Дугин, естественно, не изменился, и уже в новом, 2016-м году отметился публикацией призыва уничтожить Саудовскую Аравию: «Русско-шиитский альянс не просто геополитика», - сообщил этот крупный российский мыслитель, – «это глубокое родство религиозного типа. Саудовская Аравия должна быть уничтожена. Это – евразийская фетва».

Дугин как был фашистом так им и остался. Но когда он, будучи фашистом, исполнял обязанности заведующего кафедрой МГУ, это создавало репутационные проблемы для всех ученых и преподавателей этого вуза. После увольнения фашистские речи Дугина уже перестали быть проблемами МГУ, оставшись проблемами государства и общества.

Федоров, это, конечно, не Дугин, убивать и уничтожать никого не призывает. Но с точки зрения дискредитации профессии Федоров сопоставим с Дугиным, а возможно и превосходит безумного евразийца. Публичное отделение себя от федоровского ВЦИОМа позволит профессиональным российским социологам сохранить репутацию. Хотя бы для будущего.

КАРАБАС И ЕГО КУКЛЫ

Среди удивительных событий, случившихся под Новый год в российских СМИ, особняком стоит новый жанр, введенный в теорию и практику журналистики главным редактором «Эха Москвы» Алексеем Венедиктовым. Вернее, это даже не новый жанр, а вообще новая идеология эфира, когда журналист, ведущий эфир в диалоге с гостем, должен быть готов к тому, что по прихоти главного редактора формат передачи может быть изменен в любую секунду. В разгар диалога, когда журналист слушает гостя и одновременно думает над следующим вопросом, а гость формулирует свои мысли, вот в этот момент в студию может ворваться кто угодно и по воле главного встрять в разговор.

Премьера этого нового жанра состоялась на «Эхе Москвы» 30.12.2015 во время «Особого мнения» польского журналиста Вацлава Радзивиновича, которого незадолго до этого лишили аккредитации и объявили о том, что он должен покинуть Россию. Польский журналист успел ответить на несколько вопросов ведущей Татьяны Фельгенгауэр, в том числе вполне вразумительно объяснил причины расширения НАТО на Восток тем, что гарантии не расширяться были даны стране, которая вела себя несколько иначе со своими соседями. Потом Вацлав Радзивинович назвал главный провал года, которым, по его мнению, стал конец идеи Новороссии.

На этом его «Особое мнение» закончилось, поскольку в студию ворвалась представитель МИД Мария Захарова. Вот как это было:

Фельгенгауэр: «Сейчас, это вот неожиданно… Да, здравствуйте!»

Захарова: «А я пришла!» (Эту фирменную цирковую реплику пожилого коверного Захарова произнесла с непередаваемой интонацией тещи, застукавшей зятя с любовницей).

Фельгенгауэр: «Вы позволите мне все-таки объяснить, что происходит в студии. Мария Захарова – официальный представитель российского МИДа каким-то образом…».

Захарова (перебивает ведущую): «Я ехала мимо. И мы включили радио и тут мы услышали г-на Радзивиновича в эфире «Эха Москвы». И так или иначе разговор шел про российскую внешнюю политику. И здесь совпало все: с одной стороны была просьба от вас или желание встретиться…».

Фельгенгауэр: «Я прошу прощения, когда была просьба встретиться, в этом эфире была просьба встретиться?»

Захарова: «Нет, не в этом эфире. Она была какое-то время назад, неделю назад. И мне показалось, что это просто надо. И я позвонила Алексею Алексеевичу Венедиктову. И он просто сказал: «Бегом, быстрее!» Вот и я тут».

Радзивинович: «Мария Владимировна, я очень рад, что мы встретились, но я не просил о встрече».

На секунду отвлекусь от этого увлекательного разговора, чтобы зафиксировать факт: Захарову никто не только не приглашал на эту передачу, польский журналист вообще не просил ее о встрече. То есть, официальный представитель МИД Мария Захарова, во-первых, соврала, а во-вторых, самым беспардонным образом вперлась (простите, все остальные подходящие слова намного грубее) в студию формально негосударственной радиостанции, не спросив разрешения ни у ведущей, ни у гостя и фактически разрушила эту передачу.

Это стало возможным, естественно, благодаря весьма своеобразным представлениям Алексея Венедиктова о журналистике и о том, что такое хорошо и плохо в этой профессии. Уже в Новом, 2016 году, отвечая на вопрос радиослушателя, как вообще стал возможен этот скандальный эпизод, Венедиктов ответил, что удивлен этим вопросом, поскольку считает, что «для радиостанции это чрезвычайная журналистская удача».

Чтобы был понятен масштаб журналистской удачи, приведу еще пару реплик из этого эфира:

Фельгенгауэр (пытаясь как-то вести эфир в предложенных ААВ обстоятельствах): «Вацлав не может обжаловать свое выдворение, я правильно понимаю?».

Захарова: «Ну, почему нет?». (Отметим, что этот ответ в чистом виде глумление, поскольку польскому журналисту уже объяснили официально, что обжаловать он ничего не может).

Радзивинович: «Мне сказали ваши люди две недели назад, когда отнимали у меня аккредитацию…».

Захарова: «Отнимали?»

Радзивинович: «Да».

Захарова: «Нет, у вас никто не отнимал аккредитацию. Вас просто пригласили, сказали о том, что есть какое-то решение, сказали, что она у вас аннулируется. У нас, наверное, трудности перевода. У нас в русском языке есть разница между словами «аннулировать», попросить вернуть – и «отняли».

Слова «отнять» и «аннулировать» означают одно и то же, как с точки зрения процесса, так с точки зрения результата. «Что в лоб, что по лбу». А то, чем занималась Мария Захарова, называется троллинг. Официальный представитель МИД Мария Захарова ворвалась в эфир формально негосударственной радиостанции с единственной целью: троллить польского журналиста и не позволить российской аудитории услышать его мнение. Именно так действуют «эксперты» по вызову на федеральных телеканалах и ольгинские тролли в социальных сетях. Марию Захарову можно понять, это ее работа, именно этим она занимается в МИДе. Собственно, вся российская внешняя политика это сплошной троллинг окружающего мира.

У Алексея Венедиктова формально другая работа, и казалось бы, должны быть другие интересы. Возможно, когда-то они и были другими. Но с какого-то момента отношения Венедиктова с аудиторией «Эха» свелись к хамской формуле, которую он в очередной раз предъявил в своем первом эфире в новом, 2016-м году в ответ на пожелания слушателей: «И будете слушать, и не денетесь никуда, потому что мы лучшие».

Тотальное отсутствие зависимости от аудитории превратило Венедиктова в пустого самодура. Путин выжег для него все конкурентное поле, и теперь он просто развлекается, пускает пузыри. Целый год мучил своих сотрудников, гостей и слушателей своей помощницей. Теперь вот придумал посреди эфира запустить в студию базарную бабу при должности. Завтра для оживления эфира парочку дохлых крыс в студию закинет. Или кипятком обольет. И ведь стерпят, куда денутся.

Карабас-Барабас делает со своими куклами все, что пожелает. А те смирно висят на гвоздиках с интеллигентными лицами. Посмотрите, с каким профессиональным достоинством закончила ту самую передачу ведущая: «Эфир для вас пыталась вести Татьяна Фельгенгауэр». А может, стоило напоследок сказать большое журналистское «спасибо» ААВ за то, что не дал услышать мнение польского журналиста и самым хамским образом разрушил передачу?

Мы научились давать отпор троллям в социальных сетях. В реале труднее, но общий принцип тот же: игнор и бан. В ряде случаев это бывает эффективно.