О воровских делах и божественных чиновниках
События последних лет вообще и последних месяцев в особенности показывают, что российский Уголовный кодекс нуждается в безотлагательных поправках. Без этого творить правосудие в нашем государстве никак невозможно, и осуждение в пятницу Олега Щербинского, чью «Тойоту» задел губернатор-сатирик Михаил Евдокимов, лишнее тому подтверждение. Посадили-то его правильно, только не за то. Чтобы избежать подобных недоразумений в будущем, Уголовный кодекс необходимо дополнить статьей «за воровство».
Даже, наверное, судьи, выносившие приговор Олегу Щербинскому, не сомневаются, что Правил дорожного движения он не нарушал и в смерти двух и более лиц с точки зрения российского законодательства, не говоря уже об общечеловеческих нравственных нормах, не виновен. За что же его тогда посадили? В России невиновных сажают или по ошибке (примерам несть числа), или в целях собственной безопасности (Михаил Ходорковский), или из чекистской принципиальности (последний пример – Станислав Дмитриевский, опубликовавший обращение Масхадова с призывом к миру). Ни в одну из трех категорий дальневосточный железнодорожник не попадает – он, вполне возможно, даже за Путина голосовал. Но, тем не менее, действительно совершил страшное преступление.
В современном русском языке, выхолощенном всякими либералами и масонами, нет четкого определения данному правонарушению. А вот в языке Московской Руси, более соответствующему нынешнему государственному устройству, такое слово было – это «вор». Вор – не тот, кто крадет последнюю буханку хлеба у бедной вдовы (подобного рода ерундой занимается «тать нощной»), а тот, кто посягает на основы государства и наносит ему моральный вред. «Вором» был Стенька Разин, он и присные рассылали народу «прелестные» или «воровские» письма, прельщая мирных хлебопашцев к бунту. Лжедмитрий II, ложно называвший себя царем, был, как мы знаем, «Тушинским вором».
«Воровство» в нашем современном понимании приобретет, конечно, более широкое значение, но смысл останется тем же. Щербинский не просто стал невольной причиной смерти неугодного многим губернатора. Он пошатнул основу основ российской государственности. Власть в России божественна, и лучшее доказательство ее божественности — то, что носитель власти не подчинен мирским законам. Нагляднее всего свое божественное превосходство над законами благодарным подданным можно демонстрировать, принципиально игнорируя правила дорожного движения (об остальных фактах пренебрежения законами население просто-напросто не узнает). И тут появляется какой-то Щербинский, который своим несознательным поведением мешает демонстрации божественности и, что гораздо хуже, создает неприятный прецедент – если подданные перестанут оперативно убираться с дороги государственных мужей, то государственные мужи могут чередой последовать за Евдокимовым.
Туда же и Светлана Беридзе, бросившаяся под машину сына министра обороны. Что же ему теперь из-за всяких старушек перед каждым светофором останавливаться? Если так дело пойдет, то сегодня он на светофоре остановился, а завтра его папа в суде за очередную утопленную подлодку или повесившегося новобранца отвечать, получается, должен?
Понятно, что так дело не пойдет и подданных распускать нельзя. Но, поскольку статьи «за воровство» нет, Щербинского сажают за нарушение правил дорожного движения. А это несправедливо – сажать нужно за то, что совершил. Иначе народ перестанет уважать систему правосудия. Когда «воровство» станет уголовным преступлением, надо будет переквалифицировать дела Ходорковского, Лебедева, нацболов и прочих шпионов. Тогда уже никто не будет писать издевательские статьи про безосновательные обвинения и бредящих прокуроров. Все сразу станет на свои места. Вы против Путина? Пожалуйте в Читу! На совершенно законных основаниях.
