Орган предварительного наезда

«Глава Счетной палаты Сергей Степашин отказался выполнять заказ Реймана наехать на «Вымпелком» и решил хлопнуть дверью» — так можно суммировать реакцию московской элиты на поступок Степашина.

Действительно, самые осмотрительные пассажиры спешат сойти на берег с государственного «Титаника»: Греф и Фрадков заранее выясняют на заседаниях правительства, кто будет виноват, Христенко, по слухам, просится куда-нибудь подальше в Брюссель (да и что ему делать в правительстве после приватизации Магнитки?), и даже Фрадков поговаривает о своем нездоровье.
А тут еще Илларионов ясно дал понять, что этой власти советовать больше нельзя, а можно только хамить.

Такое впечатление, что Степашин решил последовать примеру Илларионова.
Увы, только впечатление.

Если власть является наркотиком, то г-н Степашин в отличие от несносного еретика Илларионова — куда более властезависимый человек.

С тех пор как олигархи позвали г-на Степашина в преемники Ельцина, а потом сами же и передумали, г-н Степашин находится в унизительном положении человека, которого пригласили в ресторан, дали почитать меню — а потом выставили вон, не дав попробовать супчика. В таком положении мечта о супчике остается на всю жизнь. Хоть со скатерти слизывай.

Способность Сергея Степашина к точному и беспристрастному анализу информации, на мой взгляд, лучше всего проявилась в его бытность премьером при визите в ваххабитские Чабанмахи и Карамахи. Степашин привез ваххабитам гуманитарную помощь и выразился в том смысле, что эти ваххабиты — хорошие ребята. Ваххабитам визит тоже понравился. Тогда-то они и сделали вывод, что если в России такое начальство — можно начинать.

Кто виноват, что такой человек не стал преемником Ельцина?
Конечно, Абрамович.

Можно Абрамовича простить?

Нельзя.

Результатом непримиримого отношения к Абрамовичу стал известный роман Счетной палаты о приключениях «Сибнефти» на Чукотке, кульминационным моментом которого, как мне кажется, является эпизод с задолженностью Чукотки по «золотому» кредиту — 9,3 млрд. рублей. Кредит, правда, был получен и разворован в правление предыдущего губернатора Назарова, который на момент создания текста работал аудитором Счетной палаты. Но кто ж обращает внимание на подобные мелочи, когда в груди живет большое и страстное чувство?

В существующей структуре власти Счетная палата выполняла роль органа, очень нужного для Кремля: органа предварительного наезда. Для реального блицкрига она не использовалась: там, как мы видим в деле ЮКОСа, в ход шли баллистические ракеты в виде прокуратуры и налоговой службы.

Зато Счетная палата была чудо как хороша для разведки боем. Для ситуации, когда Степашин мог дать понять очередному фигуранту доклада, что он выполняет волю Кремля, а Кремль, уладив все вопросы, мог дать понять, что Степашин действовал самостоятельно.

Когда-то, в начале 90-х, излюбленным у органов способом получения контроля над бизнесом была разводка: плохие бандиты по согласованию с органами наезжали на ларек — это называлась пробивка, — а хорошие органы их отгоняли.

В стране, где разводка стала методом управления бизнесом со стороны победившей ЧК, Счетная палата была идеальным инструментом пробивки.

Прекрасный тому пример: доклад о приватизации, который был широко распиарен, а потом совершенно исчез с экранов телевизоров. Похоже, фигурантам его предъявляют тайно и по частям.

В этой системе разводки есть один недостаток: ее нельзя использовать слишком много раз. Рано или поздно бизнесмены перестают воспринимать Счетную палату как что-то ужасное, чего надо бояться и с чем надо договариваться.

Единственным средством легитимизации Счетной палаты в этом случае является подтверждение полномочий ее главы.

Поэтому Степашин поставил власти перед безупречной шахматной вилкой. Либо президент снова назначит его главой Счетной палаты, тем самым резко повысив фондовый индекс данного учреждения. В принципе это — идеальный выход для Кремля, ибо Степашин очень к месту. С одной стороны, не свой и своим не будет (не только Степашин помнит, что его сватали в преемники, но и Путин этого никогда не забудет). С другой стороны, хочет быть своим, и в силу этого является большим католиком, чем сам Папа Римский.

Либо, если президент назначит кого-то другого, Сергей Степашин вновь окажется в той же позиции, в которой он был в 1999 году. На совершенно пустом рынке оппозиционных политических лидеров, где спрос в сотни раз превышает предложение, он сможет рекламировать себя как потенциальный Ющенко.
Ведь один раз человека уже приглашали в ресторан и дали прочесть меню. Кто знает — может, второй раз дадут и поесть.