Всех по нарам, или Загадка министра
Время от времени люди публичные произносят – когда в сердцах, а когда и с холодным расчетом – фразы, которые приклеиваются к ним надолго. Вот свежий пример подобного рода афоризмов: «Вместо того чтобы находиться в местах не столь отдаленных, они у нас находятся на высших местах в рейтинге журнала «Форбс»». Сказал это не какой-нибудь пассионарий-олигархоненавистник вроде Дмитрия Рогозина, а либеральный светоч Герман Греф. Праведный гнев министра экономического развития вызвали люди, сколотившие состояния на корпоративных захватах. В «недружественных поглощениях» (так их называют на Западе), или в рейдерстве (еще одно красивое наименование для не совсем добровольного перевода собственности из рук в руки), можно обвинить практически любого фигуранта списка уважаемого журнала, а не только тех, кто занимает в нем почетные места на вершине.
Впрочем, корпоративные войны и недружественные поглощения – это отнюдь не какая-то специфическая особенность российского бизнеса. Подобная практика существует во всем мире, просто в наших условиях силовой захват собственности расцвел особенно буйным цветом. Относится это не только к периоду «дикого капитализма» 90-х годов, которым скоро детей непослушных пугать начнут, но и к нынешней «эпохе стабильности и процветания». По некоторым данным, только в Москве за последние пять лет процедуре недружественного поглощения подверглось более тысячи компаний. В большинстве случаев «призом» были гектары дорогой столичной земли и квадратные метры еще более дорогой коммерческой недвижимости: 10 миллионов квадратных метров – таков порядок цифр. За пределами МКАД атакам подвергались и подвергаются самые разные, чаще всего прекрасно работающие и приносящие своим владельцам прибыль, предприятия. Однако вспомним самые известные, крупные, громкие, нашумевшие случаи перехода собственности из одних рук в другие, мягко говоря, вопреки воле владельцев. Из самых свежих вспоминается «Юганскнефтегаз». Ранее «Медиамост», еще чуть раньше – Красноярский, Новокузнецкий алюминиевые заводы. Все эти поглощения характерны тем, что в них принимали активное участие представители государства, причем самого высокого уровня. Может быть, они выступали только в роли заказчиков, но уж силы и средства рейдерам предоставляли в полном объеме. Анатолий Быков, братья Живило, Владимир Гусинский, Михаил Ходорковский с Платоном Лебедевым – жертвы пресловутого «недружественного поглощения» (как вариант – «спора хозяйствующих субъектов». Вообще, подавляющее большинство удачных рейдерских атак проходит при непосредственном участии судов, правоохранительных органов, коррумпированных чиновников разного уровня (напрямую зависящем от жирности куска, который собирается проглотить заказчик).
Так, может быть, министра наконец проняло и он решил встать на защиту перечисленных выше персонажей? Силовой захват компаний, не имеющих «политической крыши», утверждает Греф, приводит к тому, что добросовестный бизнес изымается неэффективными собственниками с целью последующей перепродажи и не способен дальше развиваться. Что-то подсказывает, что министр имел в виду вовсе не аукцион по продаже «Юганскнефтегаза», а нечто совсем другое, одному ему ведомое. И что, утверждая, будто судьи порой сами вовлечены в такие сделки и действуют в интересах определенных сторон (а поэтому недобросовестные судьи «должны быть поименно названы» и для них должен существовать запрет «заниматься этими вопросами»), он не имел в виду басманное правосудие. Если бы хотел «поименно назвать» – назвал бы. И если бы действительно ратовал за то, чтобы наказать захватчиков корпоративной собственности, апеллировал бы вовсе не к списку официальных миллиардеров, а к другим спискам и штатным расписаниям. А если министра беспокоит корпоративный шантаж, то и тут тоже надо не на страницы уважаемого журнала кивать, а обращаться в налоговую службу. А раз министра не волнует ситуация, при которой добросовестные и эффективные собственники в любой момент могут своей собственности, а то и свободы лишиться, если найдется негодяй, у которого достанет денег купить судью и прокурора, непонятно тогда, к чему он вообще поднял проблему. Не иначе, красного словца ради.
