В России только бюрократическая вертикаль во главе с президентом воспринимаются как настоящая власть. Суд карманный, решает все по звонку «сверху», а о депутатах и говорить не хочется. Наш парламент не рассматривается населением как собрание народных представителей. А реальное разделение властей, парламентский контроль за работой правительства воспринимаются гражданами как чудо заморское, в России невозможное. Почему?

Обидно, но приходится признать, что мы, россияне, отстали в своем цивилизационном развитии от развитых стран на пару сотен лет. И во Франции был абсолютизм и король мог утверждать: «Государство — это я!». Власть воспринималась подданными как данная Богом. Но с тех пор многое изменилось в менталитете, привычках, установках европейцев, канадцев, американцев, японцев. Сегодня отношение граждан этих стран к представителям власти напоминает скорее отношение акционеров к наемным менеджерам: их нанимают, контролируют, смещают, они уже не богом данные правители, а слуги общества.

А у нас?

А у нас «сверхпрезидентская республика». На постсоветском пространстве таких республик большинство. Что их роднит?

• Администрация президента превосходит все другие органы власти по своему размеру и властным ресурсам

• Парламент — имитационный, он «не место для дискуссий», парламентский контроль исполнительной власти с его стороны — фикция

• Президент наделен правом издавать указы, приравненные к закону и обязательные к исполнению всеми органами власти

• Президент de jure и de facto контролирует бюджет и бюджетные расходы

• Импичмент президента практически невозможен

• Судебная система, включая Конституционный суд, контролируется президентом и практически не в состоянии проверить его действия в случае злоупотребления властью.

Сверхпрезидентские республики — республики только по названию. На самом деле это авторитарные, а порой диктаторские режимы. В них президент избирается в ходе выборов, хотя нередко и с нарушениями при подсчете голосов. И получает в руки фактически неограниченную власть. Ни о каком реальном разделении властей и контроле граждан за работой органов власти в них не может быть и речи.

Эти государства резко отличаются от традиционных президентских республик, таких как США, Франция, Литва, Польша, Румыния, Монголия. Отличаются тем, что у представителей политических и экономических элит нет желания инвестировать свои возможности в политические партии. Лоббировать свои интересы в сверхпрезидентских республиках дешевле и эффективнее, давая взятки чиновникам. А простые граждане пассивны и находятся под прессингом органов власти.

Но большинству россиян нет дела до государства. Они конечно на него надеются, особенно бюджетники и пенсионеры, некоторые — молятся, но деньги в государственной казне не считают и считать не хотят.

Не их холопское дело бояр да царя контролировать. Наши люди и налоги воспринимают как дань, а не как складчину. Отдал дань и спи спокойно. А что с этой данью будет, их не касается. Может, разворуют, а может, на Олимпиаду пустят.

Люди не понимают, что от того, как расходуются собранные с них налоги, или шире, каково качество государственного управления — зависит их жизнь, работа, зарплата, жилье, образование и медицинская помощь. А если эту связь люди и осознают, то «возникать» не торопятся, потому что считают себя людьми маленькими, от которых ничего не зависит.

Так считает большинство простых людей. Но есть же еще и образованные, как говорят, креативные россияне. Они-то как?

А вы почитайте в интернете программы оппозиционных партий. Не парламентской оппозиции, а настоящей, «болотной». Лозунги есть, а анализа и конструктивных предложений практически нет. Главная цель оппозиции — сменить правителей. А какие общественные институты надо внедрять, какие законы принять и как изменить привычки и установки россиян — об этом практически ни слова.

То же самое можно сказать и об экспертах, стоящих на либеральных позициях. Характерный пример: обсуждая пороки современной российской бюрократии и опыт развитых стран, специалисты по организации государственной службы называют такие проблемы, как баланс между динамизмом и стабильностью, открытость, отзывчивость на потребности граждан, на худой конец, расширение сферы конкурсных экзаменов — как при занятии должности, так и при продвижении по службе. То есть обсуждают, какие горчичники лучше поставить больному раком.

И лишь очень немногие указывают на коренную причину неэффективности нашего государственного управления и византийский характер российской бюрократии. На «азиатский способ производства», если использовать термин Маркса. Этот строй еще называют «капитализмом для своих».

Пожалуйста, подробнее

Суть «азиатского способа производства» в абсолютной зависимости бизнеса от крышевания со стороны влиятельных чиновников и их кланов. Есть «крыша» — есть бизнес. Нет «крыши» — прощай бизнес, придут люди в погонах, отберут. Есть мэр Лужков — есть и строительный бизнес у г-жи Батуриной и друзей Лужкова. Нет Лужкова на посту мэра столицы, нет у них и бизнесов. Права собственности при таком общественном строе условны. Это даже не права собственности, это право владения или пользования. И наша главная проблема в том, что россияне — и чиновники, и предприниматели, и простые граждане — не мыслят иной системы отношений, чем блат, «крыша», откат или взятка. Какую можно ожидать эффективность работы чиновников при таких установках?

Но откаты и взятки там, наверху. Так ли уж они влияют на жизнь простых россиян? Откаты и взятки приводят к высокой себестоимости продукции. Россияне платят за продукты и товары на треть больше, чем жители Турции, Латвии, Эстонии. Обед в Петербурге стоит в полтора раза дороже, чем в Вильнюсе. Цены на лекарства в России в несколько раз превышают цены на их зарубежные аналоги. Реальные затраты на 1 кв. м жилья в новостройках (включая налоги) не превышают 30 тыс. рублей, а квартиры продаются по цене в два-три раза дороже. Цена, разумеется, включает откаты чиновникам. И это при том, что минимальный размер оплаты труда в 2013 г. в России составлял 170 долл., а, скажем, во Франции 1720 долл., а в Великобритании 1540 долларов.

«Азиатский способ производства» приводит к монополизму, к ограничению конкуренции. Но ведь только конкуренция может быть двигателем развития. Никакими государственными вливаниями этот двигатель не заменишь, мы в этом убедились на опыте СССР. Нет конкуренции — нет прогресса, значит, неизбежна стагнация и бедность, нищета основной массы населения. Как следствие смуты и революции.

Этот «капитализм для своих», этот «азиатский способ производства» и есть главный порок нашей власти, причина и результат поразившей страну системной коррупции. Не разорвав смычку между властью и бизнесом, нашу бюрократию не облагородить и коррупцию в России не обуздать.

Но у нас, слава Богу, есть рынок!

Есть. Но по причине крышевания этот рынок примитивный, он не имеет твердого правового фундамента, на нем не защищены интересы инвесторов. А значит, инвестировать на этом рынке опасно. По заключению Political Risk Atlas-2013 (карта политических рисков для ведения бизнеса в мире, ежегодный индекс инвестиционных рисков рассчитывается для 196 стран), Россия находится среди стран с чрезвычайно высокими политическими рисками и самой нестабильной бизнес-средой. Первое место списка занимает Сомали, за ней следует Конго и Судан, непосредственно перед Россией в рейтинге — КНДР и Замбия.

В нашу страну почти не идут прямые иностранные инвестиции, несущие с собой передовые технологии. Можно, конечно, арендовать помещения для супермаркета или наладить отверточную сборку автомобилей. Но строить в России заводы, а тем более исследовательские и проектные центры — опасно. Отнимут и заводы, и патенты.

За два последних десятилетия наша страна стала сырьевым придатком не только Европы, но и Китая. Если в конце 1980-х годов в нашем экспорте в Китай продукция обрабатывающей промышленности составляла 22%, то сегодня лишь 2%. Мы поставляем в Китай сырье и энергоносители, а вывозим оттуда всё.

Зато с оттоком капитала все в порядке

Его выводят на Запад и бизнесмены, и вороватые чиновники. Отток капитала, оцениваемый как отрицательное сальдо операций с капиталом и финансовыми инструментами, составляет ежегодно в среднем около 80 млрд долларов. Люди не верят в сохранность активов в стране, где власть всегда толкует закон в свою пользу. Широко известно дело Магнитского, но в российских тюрьмах сидят тысячи предпринимателей, вина которых состоит лишь в том, что они не захотели добровольно отдать свой бизнес людям в погонах.

Утекают не только деньги. Утекают самые умные и предприимчивые. По оценкам, в развитые страны сегодня выехало жить и работать около 10 млн россиян. Согласно опросам Левада-Центра, 26% россиян хотели бы переехать жить в другие страны, где им будет гарантирована защита закона. 68% россиян с доходами выше среднего хотят, чтобы их дети учились и работали за границей, 37% — чтобы они постоянно жили за границей.

Вы сравнили граждан с акционерами своего государства…

Главным инструментом ограничения всевластия чиновничества и смычки его с бизнесом служит парламентский контроль за работой правительства. Но такой контроль возможен только в условиях реальной политической конкуренции между партиями.

Государство можно трактовать как большую организацию, созданную жителями на территории своей страны. И чтобы понять неустранимые недостатки нашей организации, можно, действительно, сравнить ее с акционерным обществом.

О чем беспокоятся люди, учреждая АО? О том, чтобы вложенные в акции деньги не пропали. Вы понимаете, что управлять производством должен профессионал, разбирающийся и в технологиях, и в налоговой системе, и в финансах. Но согласились бы вы доверить даже самому хорошему директору управление на пять лет без права его контролировать и уволить?

Нет. Никто не будет нанимать директора «без права уволить» — это противоречит интересам акционеров. Как и его бесконтрольность. Вы подумаете, как поставить работу директора под контроль акционеров, изберете из числа акционеров правление, обяжете директора регулярно перед ним отчитываться, вменить правлению в обязанность проводить аудит. И если будут выявлены растраты или серьезные ошибки директора, то правление отстранит его от должности.

Но в большой организации под названием Россия «граждане-акционеры» избирают президента — директора страны на 5 лет — без права его уволить. Разве за годы своего правления он не может наломать дров и завести страну в тупик? Ведь ему подчиняется вся бюрократическая вертикаль, включая премьер-министра. Он решает на что тратить деньги налогоплательщиков.

Но в России закон о бюджете принимает Госдума! Она же вправе не утвердить премьера, предложенного президентом?

Это не более чем уловка. Госдума, не утвердившая премьера с трех раз, может быть распущена президентом. Можно ли представить, чтобы директор акционерного общества имел право распускать правление АО? Какая сладкая жизнь началась бы у топ-мененджеров! А ведь в современном российском государстве она именно такая! И все благодаря суперполномочиям президента, данным ему и по Конституции, и по воле народа.

Вы верите, что наши депутаты способны «из принципа» лишиться теплых мест? Когда их партии регистрируются Минюстом с разрешения Администрация президента? И когда сами они могут быть «переизбраны» только с ее согласия?

Можно возразить, что принцип народовластия соблюден: ведь и парламент, и президент «избираются» голосами россиян, в нашей метафоре — голосами акционеров. Но сравним: акционеры, даже утверждая генерального директора общества, не дают ему бесконтрольную власть! А главное — не прописывают в Уставе полномочия органов управления так, что государству гарантируется банкротство. Ведь сверхпрезидентская республика устроена так, что приводит или к бесконтрольности исполнительной власти, или к блокированию ее инициатив. Так, если у президента большинство сторонников в парламенте, то он фактически из-под контроля парламента выходит и может пуститься на любые авантюры. Он же несменяем! Но если большинство у оппозиционных партий, то оно заблокирует представленные президентские законопроекты, не примет его проект бюджета. И президенту ничего не останется, как покорно досиживать в Кремле свой срок или пойти на государственный переворот и распустить парламент. Такие случаи в история были. Вот к чему ведет конституция, по которой граждане избирают и несменяемого президента, и парламент и там нет реальной процедуры разрешения конфликта между ними.

А есть политический аналог акционерного общества?

Им служит скорее парламентская республика. Здесь премьер (директор) может быть снят парламентом (правлением), ибо несет ответственность именно перед ним. А правительство — это своего рода управленческая команда от блока партий, имеющих большинство в парламенте. Но главное: в парламентских республиках есть «клапан безопасности» — вотум недоверия, позволяющий сменить слабое правительство без смут и революций, в то время как в сверхпрезидентских республиках такого клапана нет.

Парламентский контроль в парламентских республиках эффективен, потому что парламентские комитеты, контролирующие правительство, возглавляются представителями оппозиционных партий, а Счетная палата подчиняется только парламенту. Просто, логично, и нет никаких конституционных тупиков!

Именно доминирование в России исполнительной власти над всеми другими привело к произволу в политике, к росту коррупции, к рейдерским захватам собственности и незаконному обогащению лиц, приближенных к власти.

Даже в странах, где институт частной собственности имеет многовековые традиции, президентская форма республики резко повышает роль чиновничества. Что уж говорить о постсоветских республиках, где номенклатура сохранила свою власть и влияние! Предоставив президенту России огромные полномочия, россияне фактически сделали выбор в пользу правящего класса бюрократии и на каждых выборах этот выбор подтверждают. Ведь президент опирается на чиновную вертикаль, а не на партии и партийные фракции в парламенте. Правило «своих не сдаем» в сверхпрезидентских республиках становится всеобъемлющим, президентский контроль над бюрократией теряет эффективность. И это при том, что парламентский контроль в таких республиках фактически отсутствует.

Каждый народ заслуживает ту власть, которую имеет. Как связано наша коррумпированная бюрократия, наше плохое государственное управление с нашим правовым нигилизмом?

Что означают слова «коррупционная сделка»? То, что сделка совершена не по закону. Получается, что коррупция — это беззаконие. Но спросите членов племени папуасов о законе. Они вас не поймут, потому что в первобытной культуре нет даже понятия закона. Вместо закона там указание вождя. А для нас самих что важнее — закон или указание начальства?

В ходе опроса, проведенного Фондом ИНДЕМ, был задан вопрос: «Согласны ли вы с тем, что у президента должно быть право отменять судебные решения, если они вредят интересам государства?». Вопрос провокационный, его содержание противоречит Конституции, но большинство опрошенных ответило положительно. То есть большинство считает, что даже если суд на основании закона вынес свое решение, то президент вправе его отменить. И чем мы отличаемся от папуасов?

Новгородская судная грамота, составленная в 1440 году, была сводом законов, обязательных для всех, в том числе и для князя. А в Московии подданные были бесправными рабами царя, жизнь и смерть москвича зависела от его прихоти. Совсем как у папуасов! И мы за пять веков не сдвинулись от реалий этого первобытного московско-ордынского всевластия царей-генсеков-президентов и скудости наших собственных прав. От того, как распорядится наш президент, зависит, какой приговор суд вынесет Навальному по делу Кировлеса, как суды решит дела о подтасовках в ходе выборов и т.д. и т.п. Наш суд — самый карманный суд в мире, в жизни он играет роль помощника прокурора или отдела в Администрации президента. Это в Испании суд может судить членов королевской семьи, а у нас даже с любовницей министра Сердюкова такое не получается.

Но власть такова, какой ей позволяет быть народ. У большинства россиян представления о правовом и демократическом государстве остаются на первобытном уровне, мы принимаем окружающий мир именно так, как видят его папуасы. Без изменения правосознания наших граждан создать в России независимый и справедливый суд, подконтрольную избирателям исполнительную власть — не удастся.

И все же, представим себе, что в правящей элите найдутся силы, готовые повернуть страну с пути к отсталости на дорогу развитых стран. Встанет вопрос: как оторвать власть от собственности, как сделать закон важнее указаний начальства?

Для этого необходимо изменение культуры россиян. Потребуются системные меры и годы воспитания. Сначала должны радикально измениться условия жизни и бизнеса, стимулы, ограничения, мотивация граждан, потом сформируются привычки, и только много позже возникают моральные запреты на противозаконные деяния. Но важно знать, как некоторым прежде отсталым странам удалось уйти от монополии бюрократии, обеспечить правовые гарантии инвестициям, обуздать коррупцию и приблизиться к развитым странам. Такие страны можно пересчитать по пальцам: Япония, Южная Корея, Сингапур, Грузия, Эстония, отчасти Литва. Изучение их опыта дает много интересного.

 Прежде всего, они устранили всевозможные административные барьеры, допустили конкуренцию везде, где возможно, оставили госрегулирование только там, где без него не обойтись. Убрали из законов и правил коррупциогенные нормы. Чиновники были лишены возможности принимать решения по своему усмотрению, их обязали поступать только так, как указано в законе или правилах. За отступление от норм стали строго наказывать лично.

 Реально усилили прозрачность работы бюрократии. Взяли пример с США, где по закону о свободе информации каждое ведомство обязано предоставлять за плату в электронной форме всю информацию и в объеме, который запросил гражданин.

 Ввели контроль за законностью нажитого чиновником богатства. Ратифицировали 20-ю статью Международной конвенции по противодействию коррупции и приняли соответствующие законы, обеспечили должное их применение. Если чиновник не может доказать законность происхождения своих активов, они конфискуются по суду. В Швеции и Финляндии, например, это правило применяется ко всем гражданам, поэтому неправедно нажитое чиновник не может записать на дядю.

 Использовали в борьбе с коррупцией провокации, то есть предлагали взятки и откаты чиновникам, с одной стороны, и крышевание предпринимателям — с другой. Так, с 2004 года в Грузии по телевидению показали десятки сюжетов, как за взятки арестовывают чиновников и судей. Затем «героями» антикоррупционных роликов стали бизнесмены, дающие откат за «крышу». Чиновники начали боятся тех, кто приносил им деньги. При виде взяткодателя в головах у них была одна мысль: это проверка. После того как многие загремели на большие сроки, и брать, и давать боятся.

 Отметим, что против такого рода провокаций выступает ЕСПЧ, полагая, что гражданин должен отвечать только за преступление, совершенное по собственной инициативе, а провокация полиции — это побуждение к новому. Тем не менее, в США и Канаде, на Тайване и Сингапуре так не считают, там «контрольные закупки» в борьбе с коррупцией используются широко.

 Ввели коллективную ответственность таможенников и полицейских за коррупционные преступления. В Грузии и на Тайване таможенники и полицейские работают рядом и обязаны контролировать друг друга. Если один попался на взятке, увольняют все подразделение. Иными словами, круговая порука наоборот.

 Предусмотрели в УК наказание госслужащих за недонесение по известным им коррупционным сделкам. В Нью-Йорке полицейские обязаны еженедельно сдавать докладные: не знают ли они что-то о противоправных действиях коллег. Если знал, но не сообщил, увольняют и отдают под суд.

 Во многих странах граждане считают своим гражданским долгом сообщать о нарушении законов. Ведь соблюдение законов в их интересах. Они не дают разворовывать общую казну, помогают обострять конкуренцию.

 В Сингапуре уволили всех судей и заменили их лучшими адвокатами, дали им огромные оклады, но всех поставили на прослушку. Учитывая менталитет, в ряде стран не допускают к работе судьями выходцев из полиции и прокуратуры. Именно неустранимой склонностью угождать начальству объяснили запрет на профессию для судей из ГДР, который ввели в объединенной Германии.

 В Японии четыре раза разгоняли полицию, пока не добились нужного поведения ее сотрудников. В Грузии сменили разом всю полицию и создали для полицейских должные стимулы к честной работе.

 Граждане в странах с английской правовой традицией имеют право на частное уголовное обвинение подозреваемых в преступлении. То есть у них есть право на обвинение, минуя государственного прокурора, причем практически по всем статьям УК. Введение такого закона дает возможность активным гражданам бороться с коррупцией и распилом бюджетных средств. Частное обвинение там нередко служит поводом для общественной дискуссии по изменению законодательства, устранению в нем пробелов и коррупциогенных статей. Не случайно в Канаде это право считают «конституционной гарантией противодействия инертности или пристрастности власти».

 Во многих странах, включая Китай и Бразилию, граждане вправе подавать гражданские иски в защиту общественных интересов (иски в защиту интересов неопределенного круга лиц). Этот институт также используется против смычки бизнеса и бюрократии, он проще частного уголовного преследования и позволяет материально стимулировать гражданскую активность за счет ответчика.

Неплохо бы и нам воспользоваться этим опытом.