Столетие Октябрьского переворота вызвало реактивное стремление вписать его в нынешний идеологический контекст. А юбилейные обсуждения с той же степенью императивности сподвигли заодно и определиться с практическим смыслом реального исторического опыта. Иными словами, не было бы «столетия» – так бы это все и лежало в радиоактивном могильнике. А сейчас уже и не знаешь, удастся ли запихнуть обратно. Главное, на что ищется ответ: насколько социально-историческая среда поддается на модернизирующее воздействие вождей политического процесса. И каково оно, это воздействие, должно быть, чтобы все получилось по запланированному и не могло стать хуже.

При этом нетрудно видеть, что силовые линии дискурса ведут не только к прошлому, но и к будущим перевыборам Путина, коллизии с незарегистрированным Навальным и возможному бойкоту (сублимации революции). Один из вариантов ответа, естественно, постарался дать юбилейный кинематограф, старательно отрефлексированный как публицистами «охранителями», так и искренними сторонниками-противниками «левой альтернативы». Как позже напишет литератор-марксист Алексей Цветков: «Одна из задач сериала (сериала «Троцкий». –С. М.) — решить проблему Ленина. Не может быть один и тот же человек и строителем нового «советского царства», спящим в Мавзолее вечным сном (сохраняя при этом внушительный народный рейтинг), и окончательным разрушителем «России, которую мы потеряли». Для массового сознания это слишком парадоксально».

Возразим: проблема Ленина, безусловно, важна, но не важнее, чем проблема политической модернизации. Цветков явно не там ставит акцент. Массовое сознание спокойно уживется с любой киноверсией Истории, будь она хотя бы чуть-чуть более высокого уровня. Нам просто определенно повезло (а актеру Хабенскому (играет Троцкого) в плохо приклеенном парике — определенно нет), что российское кино — не Голливуд и убедить не может! Тем не менее, главная задача высветилась достаточно ясно, и заключается она отнюдь не в определении места Ленина в Истории, пусть даже оно и достаточно скандально. А в определении места Октябрьского переворота в путинской России. Ведь путинский бомонд пытается повести свою родословную одновременно и от русского царизма (это у нас называется «от исторической России»), и от номенклатурного социализма, гибель которого вместе с СССР есть самая страшная катастрофа ХХ века. Однако — вот беда! — между ними затесалась все менее понятная современнику Революция, которая, с одной стороны, вроде бы похоронила «историческую Россию», но одновременно, с другой стороны, подарила нам Ильича вместе с лампочкой (кто-то мне даже написал на полном серьезе: а чем бы вы без Ильича светили себе под ноги? Право, так бы и умерли в темноте!), а после Ильича — самого эффективного менеджера всех времен и народов, памятники которому снова появляются, как грибы.

И «сериал» старается, переосмысливая объекты и субъекты! Нечего удивляться тому, что революцию 1905-го года в нем делают, оказывается, не народ, как говорили раньше, а еврейчики на деньги немецкого Генштаба. А тот, надо понимать, уже с 1902 года по какой-то непонятной причине и во вред себе планировал мировую войну 1914 года, приведшую к катастрофе 1917 года. Святой Царь (без которого не было бы «исторической России») хлопочет лицом, выражая неприятие такого развития событий, и скрепя сердце соглашается засылать провокаторов в ряды пролетариата, как ему советует протоЧубайс – П. Столыпин. Рабочие же наши русские, всегдашние трудолюбивые добряки, никакой революции никогда не хотели. Лица их умны и благородны, на Бога, Царя, Генсека и президента вся надежда. Верх рабочих притязаний – что тогда, что сейчас – экономические требования к олигархам. Однако их с начала века толкают на кровавый бунт, с одной стороны, еврейские инсургенты во главе с Троцким, с другой — немецкие агенты во главе с Парвусом, с третьей — даже и сам Царь, но исключительно в воспитательных целях, токмо чтобы спасти государство, оттого он и святой. Напротив, агентам с инсургентами бунт нужен, как воздух, как вещь в себе. Так что получилось двое против одного, отчего все и повернулось трагично.

Что касается Ленина, который и по сей день лежит в Мавзолее, куда ему несут цветы, и которого всячески восхваляют в патриотической прессе, то он ни в чем таком плохом не участвовал, Россию не губил, тихо-мирно занимался культуртрегерством за границей и подключился к процессу лишь тогда, когда государство стало рушиться и всем стало ясно, что без него, без Ленина, не обойтись. (В сериале Ленин образно сравнивает Октябрьский переворот, который устроил психопатический еврей Троцкий, аж с налетом на банк.) Ленин, таким образом, лишь спасает ситуацию и закладывает новый строй, крах которого так тяжело переживает сегодня Путин и переживал бы, наверное, сам Царь, если бы его по случаю не грохнули все те же еврейские инсургенты.

Таким образом, Царь и Ленин – это близнецы-братья в новой иконографии, одинаково болели за Россию и одинаково достойны теперь всяческого уважения. Как их культовые останки – поклонения. К одному паломничество на Красную площадь, где гнездуется российская власть. Предположительно к другому – в Петропавловский собор в Петербурге, который колыбель путинизма.

Однако это все кино, а что жизнь, что благородные либеральные мужи?

А благородные либеральные мужи в эти дни обсуждали проблему несчастного случая и детерминизма в Истории. Оказалось, что благородные мужи склоняются все же к несчастному случаю, и даже после злосчастного Октябрьского переворота просматривают какие-то развилки, которые могли бы привести к иному, более положительному результату, прогрессу и демократии. Вообще теория случайности – оптимистична и предполагает, что в 1917-м имелся какой-то переключатель, удали который – и все пойдет пучком. Есть мнение (если я его правильно воспроизвожу), что если закоротить 17 год и перебросить кабель из сегодняшнего дня в досемнадцатый, то пойдет ток настоящей Истории, так называемой исторической России. Иными словами, если есть «несчастный случай», то есть и «счастливый». По крайней мере, теоретически. И можно ждать, и надеяться, участвовать в выборах, выдвигать кандидатов.

Впрочем, существует и контрмнение, что «семнадцатый год», Сталин, Брежнепутин – это и есть настоящая Русская История, закорачивай ее – не закорачивай. И вопрос, таким образом, стоит не о закономерности разрушительной Революции (тем более во время разрушительной войны или же, как сегодня, разрушительных контрсанкций), а о закономерности переворота, совершенного и совершаемого вследствие этого тоталитарными силами. Закономерно ли они ВСЕГДА побеждают в России, начиная аж от выступления идеалистов-декабристов? Да и так ли уж лишена оснований версия, что победили бы они и без Революции, оседлав Учредительное собрание, Парламент, думу, Конституционное собрание или др. возможные или планируемые представительные органы? Ведь и Путину не потребовался громкий переворот, чтобы отменить завоевания демократического августа и навязать обществу фобию «лихих 90-ых».

В общем, это все предстоит обдумать накануне следующего цикла, где соглашательство с существующим порядком (добровольное участие в симулякрах) и возможный его демонтаж (начиная с того же бойкота) – одинаково опасны и одинаково несут в себе новые риски. А сцена все та же. Клочки Истории. Дежавю: гонка вооружений. То Мальцев объявляет революцию, то Навальный идет в массы с горькой правдой о хищениях, то якобы мутит Госдеп (на мой взгляд, слабовато). Да нацлидер непрерывно засылает провокаторов с воспитательной и охранительной целями. Если есть где-то «Джексон», то и он, видимо, снова точит топор в предвкушении встречи с интересным человеком.

Фото: Франция. Канны. 18 октября 2017. Актеры Ольга Сутулова и Константин Хабенский, генеральный продюсер кинокомпании "Среда" Александр Цекало и генеральный директор "Первого канала" Константин Эрнст (слева направо) на мировой премьере сериала "Троцкий" совместного производства Первого канала и кинокомпании "Среда", которая состоялась в рамках специальной программы "Российская революция контента" (Russian Content Revolution) на Международном рынке аудиовизуального контента MIPCOM 2017. Доминик Бутен/ТАСС