Нефтяная демократия
На этой неделе умы российских политиков и политологов были заняты размышлениями о том, что же представляет собой путинский режим. Как известно, в интервью журналу «Эксперт» первый вице-премьер Дмитрий Медведев высказал сомнения относительно адекватности изобретенного кремлевской администрацией и вроде бы получившего высочайшее одобрение термина «суверенная демократия». Будучи профессиональным юристом, Медведев заметил, что понятия «суверенитет» и «демократия» — из разных опер и что их соединение создает впечатление (разумеется, неверное), что путинская демократия – «нетрадиционная», а попросту говоря, ущербная.
Одни политологи сочли рассуждения Медведева свидетельством разногласий в высшем руководстве, чуть ли не то шевеления ковра, из-под которого, по определению Черчилля, должны вот-вот выбросить труп проигравшего. Другие усмотрели в них очередную кремлевскую разводку. Тамошние кукловоды решили, мол, позиционировать одного кандидата в преемники как либерала, а другого – министра обороны, недавно поведавшего, что суверенная демократия и есть наша главная национальная ценность – как патриота-державника. Охватив таким образом весь электоральный спектр.
Как мне кажется, все эти споры от лукавого, ни о каких серьезных изменениях в политическом курсе говорить не приходится. Существует устоявшееся определение, которому полностью отвечает нынешний политический строй. Определение это — декоративная демократия, то есть политический строй, при котором все присущие демократии институты – выборы, парламент, партии, Конституционный суд – вроде бы наличествуют, но собственно к осуществлению власти отношения не имеют. События нынешней недели показали нам и истоки такой системы власти, и ее повседневную практику.
Как подполковник подполковнику
Визит в Москву венесуэльского борца за суверенность Уго Чавеса, его встреча с Путиным продемонстрировали удивительное сходство режимов, сложившихся в наших государствах. И там, и там амбиции возникли из одного и того же источника – стремительно взлетевших цен на нефть. Сегодня эти цены покрывают все – стагнацию в большинстве отраслей экономики, чудовищную неэффективность и коррумпированность государственного управления, неспособность осуществить реальную модернизацию. Они же, нефтяные цены, обеспечивают поддержку значительной части населения. Наконец, они же создают бюджетный профицит, позволяющий если не осуществлять, то, по крайней мере, заявлять о проектах, которые помогают врачевать комплексы и страхи обоих правителей. А комплексы и страхи эти очень похожи.
И Путин, и Чавес — глашатаи идеи суверенитета, ибо суверенитет для каждого из них – по сути право единолично распоряжаться природными богатствами страны. Поэтому обоих президентов не отпускает страх, что может явиться некто более могущественный и сильный и право это отнять. Отсюда и надежда на некое супероружие, наличие которого сдержит супостата. И если Путин уповает на новые боеголовки, способные пробить создаваемую Соединенными Штатами систему противоракетной обороны, то Чавес – на две дюжины истребителей российского производства и сотни тысяч «калашниковых», которые он намерен раздать населению, дабы вести партизанскую войну. При этом оба режима почему-то не видят куда более серьезной опасности – простого падения цен на нефть. Подозреваю, что за ценами в таком случае последуют и обе «суверенных», а точнее, нефтяных демократии.
Как сказал, так и будет
Однако пока этого не произошло, лидеры нефтяных демократий демонстрируют способность одним волевым усилием менять порядок вещей. Находящийся в зарубежном турне Уго Чавес щедро рассыпал обещания не ограничиваться лишь закупками российских вооружений, а в целом поднять экономическое партнерство между двумя государствами не немыслимую высоту. Тут и сотрудничество в реализации грандиозного замысла по прокладке самого длинного в мире газопровода, который должен пройти через всю Южную Америку, и закупки отечественной сельхозтехники. Особой экономической целесообразностью поражает идея закупок Венесуэлой российских концентратов фруктовых соков. Замечу, впрочем, что, всякий раз бывая в России, подполковник клянется поднять товарообмен на немыслимую высоту, но он пока составляет 77 миллионов долларов.
Что до президента российского, то он лично принял участие в партстроительстве. После встречи с Путиным Сергей Миронов, спикер Совета Федерации и по совместительству лидер Партии жизни, и Александр Бабаков, лидер «Родины», решили тут же объединить обе партии. Один бог знает, что общего между борцами за сохранение выхухоли и ярыми националистами. Нужно иметь фантазию, не менее богатую, чем у кремлевских политологов, чтобы предположить, что в результате такого скрещивания может образоваться «мощная социал-демократическая партия». Но здесь как с фруктовыми соками у Чавеса: главный начальник велел слиться, и все как по команде пошли сливаться. Глупыми вопросами о разнице в программах, предпочтениях электората никто не задается. Ведь необходимый процент на выборах гарантирован при любых условиях.
При этом всем уже лень хотя бы внешне следовать каким-то приличиям. Все предельно откровенно. Вот прокурорские завели уголовное дело на хакасского губернатора Алексея Лебедя. Нашли серьезные злоупотребления: лет семь назад он якобы ездил за границу за счет местных вузов. Губернатор вполне откровенно говорит журналистам, что отлично понимает, откуда пришла напасть. Он не выполнил приказ из столицы — не обеспечил отзыва представителя Хакасии из Совета Федерации. Более того, нахамил какому-то высокопоставленному чиновнику, который позвонил с выговором. Потом, рассказывает Лебедь, он извинился, но, видно, не помогло. Здесь показательно не то, что уголовное дело заводят в качестве не то предупреждения, не то наказания. Поражает то, что все участники процесса считают, что это в порядке вещей. Нефтяная демократия, знаете ли.
