«Трансграничное вещание» и… иже с ним
Звучное словосочетание «Конвенция о трансграничном вещании» возникло в российском политическом и медийном обиходе только этой зимой. Добрых полтора десятка лет (а если быть более точным, то 17 лет с момента принятия документа в 1989 году и 13 лет с момента его вступления в силу в 1993) единый свод правил телевидения европейских стран для наших телевизионщиков и государственных чиновников был абсолютно неизвестен. Неизвестен настолько, что несколько месяцев назад в пору жарких споров по поводу новой версии закона «О рекламе» и вводимых этой версией жестких рекламных ограничений, даже весьма компетентные теленачальники, медиааналитики и парламентарии удивленно вскидывали брови, узнавая, что в очередном изобретении паровоза, быть может, смысла и не было.
«Паровоз» этот, как водится, давно стоял на европейских рельсах, и достаточно было просто прицепить к нему наш российский вагончик, чтобы отправиться вслед за европейцами в эру четко регламентированного цивилизованного телевещания. Или не достаточно? Или у России всегда и во всем «свой особый путь», а уж в таком интимно-национальном деле, как телевидение и подавно?
Свой путь в ограничении телевизионной рекламы наши парламентарии под четким руководством «Единой России» нынешней зимой изобрели. Еще бы, такой козырь у прокремлевских богатырей на будущих выборах – гидре телевизионной рекламы, надоевшей всем зрителям, сумели срубить несколько голов! А что гидра эта новыми головами неизбежно обрастет, или оставшиеся головы станут ненасытнее, пожирая все больше денег за ограниченно-дозволенное количество рекламных минут, так это избирателям знать необязательно! Рекламу ограничили, и баста!
Телевизионщики и рекламщики пришли к какому-то подобию договоренностей – рекламное время сократили, расценки на рекламу на 30-40% повысили, в общем, стали жить по новому закону. И даже первые результаты новой жизни уже подсчитали. Как и прогнозировали аналитики, законодательные ограничения ударили в первую очередь по коммерческому телевещанию — объемы рекламы на коммерческих каналах уменьшились до 48%, и сильнее всего пострадало развлекательное и музыкальное телевидение. Так на каналах СТС и ТНТ объем рекламы сократился на 28 и 38% соответственно, на MTV и «Муз ТВ» – на 33 и 26%, на 7ТВ падение достигло 48%.
Потери государственных каналов существенно меньше — 14% на «Первом» и 0,03% на «России», а повышение стоимости рекламных минут с лихвой компенсировало вещателям их потери. Вполне государственный по сути, но коммерческий по внешней оболочке канал НТВ, прежде напичканный рекламой сверх всякой меры (на 44 минуты чистого эфирного времени каждой серии «Доктора Живаго» приходилось 26 минут рекламы!) теперь пострадал наравне с формальными коммерческими собратьями. НТВ пришлось сократить рекламу на 31%.
Впрочем, не для всех эти сокращения вышли боком. Так вполне бюджетный канал ТВЦ не сократил, а напротив, единственный из всех, увеличил объем рекламы на 7%. Но связано это не с какими-то парадоксами нового закона, а с тем, что пришедшая зимой команда нового генерального директора Александра Пономарева, в отличие от команды его предшественника Олега Попцова, осознала ТВЦ не только как ресурс для поглощения бюджетных московских средств, но и как вполне коммерческий. Проще говоря, в прошлые годы ТВЦ так разгильдяйски не использовал свои потенциальные рекламные возможности, что даже элементарная попытка наведения порядка дала ощутимый рекламный прирост, причем в пору вступления в силу нового ограничительного закона.
Вторым исключением стал СТС. Сократив, как и предписывает законодательство, объем рекламного времени, канал все же остался в большом плюсе. По результатам первого полугодия 2006 года чистая прибыль компании «СТС Медиа», в состав которой входят каналы СТС и «Домашний», увеличилась на 152%, а выручка на 84%. При этом весь телерекламный рынок за это время вырос всего на 37%.
Причины такого резкого несоответствия скрыты в одной даме. Отнюдь не прекрасной. Напротив, некрасивой. Точнее, не в самой даме, а в длинной мыльной саге о волшебном превращении дурнушки в принцессу. Закончившийся в начале июля сериал «Не родись красивой» стал в минувшем сезоне краеугольным камнем всех успехов канала СТС. Доля аудитории 28-30% на протяжении всех 200 серий приносила СТС такие огромные рекламные доходы, что и случившиеся в разгар показа законодательные ограничения объема рекламного времени не смогли обуздать этот мощный поток, пролившийся в казну СТС. И теперь главная проблема СТС — жизнь после сериала «Не родись красивой». В июле, когда история некрасивой Кати Пушкаревой пришла к свадебному финалу, а в эфире СТС снова появилась Катя-дурнушка, и сериал стали крутить по второму кругу, среднесуточная доля СТС резко упала.
Все эти плоды рекламных ограничений так и остались бы предметом для обсуждения исключительно в узкопрофессиональном телевизионном и рекламном кругу, если бы на минувшей неделе на заседании правительства не прозвучало то, упоминаемое зимой, словосочетание «трансграничное вещание». Информационные агентства передали сообщения о том, что «правительство России одобрило предложение Министерства культуры о присоединении России к Европейской конвенции о трансграничном телевидении».
К чести высших российских чиновников стоит сказать, что, удовлетворившись результатами внесения поправок в закон «О рекламе», они все же не забыли про европейский документ, речь о котором зашла в ходе работы над поправками. И сумели разглядеть в Европейской конвенции необходимые нашей стране нормы, кроме уже принятого ограничения рекламных минут. А так же смогли осознать, что с присоединением России к конвенции облегчится доступ российской аудиовизуальной продукции на европейский рынок, т. к. Россия получит право рассматриваться странами конвенции как европейская. Плюс к этому, вступая в правовое вещательное поле, наша страна получит возможность использовать механизм конвенции для разрешения возможных коллизий практики трансграничного (зарубежного) ТВ и российского права.
Основные положения конвенции касаются содержания программ, доступа общественности к информации и предоставления большей части эфирного времени европейским произведениям. От присоединившихся к договору стран (на сегодня их сорок) требуется соблюдение технических норм в области телерадиовещания и согласие с правилами, касающимися планирования сетки вещания, спонсорства программ, а также качества и частоты рекламы, что, по сути, Россия уже добровольно осуществила. И даже сделала собственные нормы чуть более жесткими, чем того требует Европейская конвенция. Так министерство культуры предлагает при подписании конвенции оставить за Россией право ограничивать ретрансляцию телепрограмм с рекламой алкоголя, как того требует российский закон «О рекламе», в то время как в Европейской конвенции о трансграничном телевидении этой нормы нет.
Что ж, родное правительство о присоединении к Европейской конвенции не забыло, что уже радует. Теперь бы довести дело до финала. На том же заседании кабинета министров было уточнено, что в результате анализа были выявлены несоответствия ряда положений конвенции некоторым нормам действующих российских законов «О рекламе», «О средствах массовой информации», «Об авторском праве и смежных правах». Теперь Минюст и Минкульт должны «проработать вопрос о необходимости внесения изменений в законодательство РФ в связи с подписанием конвенции и внести соответствующие предложения в правительство». Не отложили бы дело в долгий ящик.
