О грузинских террористах

На прошлой неделе почти одновременно произошли три события. Во-первых, Газпром потребовал от Грузии продать ему идущие по ее территории газопроводы. Во-вторых, президент Путин встретился с президентом Ильхамом Алиевым и предложил ему поучаствовать в энергетической блокаде Грузии. И в-третьих, КГБ Южной Осетии заявило о раскрытии очередного заговора против президента Кокойты.

Ясен пень. Газпром ставит Грузию на колени, президент Путин лично просит поучаствовать в этом президента Алиева, а заговоры будут устраивать грузины. Причем этот заговор, видимо, не был для Эдуарда Кокойты тайной. Еще месяц назад, в интервью мне он начал с того, что грузинская политика в регионе направлена на то, чтобы его убить. Редкая прозорливость.

Тут я хочу рассказать две истории.
Одна из этих историй произошла во время поездки в Кодорское ущелье. Это была замечательная поездка: на старом военном «газике», подпрыгивавшем на разбитой лесовозами дороге вместе со всеми автоматами, магазинами и разгрузками. Когда пограничники останавливали нас - они просили их подвезти, когда мы останавливались у блокпостов - с нами шутили и обнимались.

Причина, по которой с нами обнимались, вместо того чтобы задержать, была проста: все мои спутники воевали в 1992 за Абхазию, а один из них до самого последнего времени командовал местным спецназом. Бог знает, что стоило этому полевому командиру, предки которого уехали из России в 19 веке во время геноцида черкесов, и который прошел Афган, Абхазию и Чечню, уйти из своего батальона, который до сих пор защищает ущелье. Мне он объяснил причину ухода весьма откровенно на ломаном русском: «Вон видишь гора? Там я вижу человек. Он не сван, не абхаз, не грузин. Кто эта человек? Он что-то сделает, я – отвечать?»
В Абхазии – очень твердое понимание того, что есть люди, заинтересованные в росте напряженности в регионе, и эти люди - «не сван, не абхаз, не грузин».

Другая история произошла недели за две до этого в Южной Осетии. Так получилось, что мне пришлось возвращаться в Цхинвал из Грузии ночью. И пока обе стороны (осетинская и грузинская) орали по мобилам, кто будет меня встречать, ребятки в окопах заметили оживление на грузинском блокпосту и истолковали его по-своему: «Начальство приехало»! И дали по блокпосту очередь.

По грузинскому блокпосту стреляли потому, что накануне грузинские менты избили осетина: тяжелейшая черепно-мозговая травма. Осетина избили потому, что за день до этого в лес по дрова пошел грузин и подорвался на мине. Обычный механизм роста напряженности. Но поразило меня не это, а реакция советника г-на Кокойты, когда я упомянула об этих инцидентах. «Это люди Окруашвили выясняли отношения с местными грузинскими бандитами, - сказала она. - Разве могут быть в этом какие-то сомнения?»

Разница в умонастроениях руководства Абхазии и Южной Осетии поразительна. Абхазия – страна, отстоявшая свою независимость и от Грузии в 1992, и от России - на последних выборах, когда абхазы проголосовали против любезного Москве кандидата и выдержали потом все – и экономическую блокаду Абхазии, и попытки Кремля развязать в республике гражданскую войну. В Абхазии есть твердое намерение отстаивать свою свободу от кого бы то ни было. В Южной Осетии – нищем регионе, который куда более стратегически уязвим, нежели Абхазия (Абхазия почти неприступна, Цхинвал окружен грузинскими селами с трех сторон), который существует только за счет российских пенсий и зарплат, так вот, в Южной Осетии есть твердая готовность услужить Кремлю в чем бы то ни было.

Что ж. Грузия далеко не всегда ведет себя в этом конфликте выдержанно. То она провозглашает «Верхнюю Абхазию», то открывает в Тбилиси музей оккупации, да и в рассказанной мной истории, обратите внимание, – грузин подорвался в лесу, а осетина избили на посту официальные люди. Далеко не все осетинские рассказы о грузинских провокациях – это выдумка. Я своими глазами видела замотанных в маски грузинских эмгебешников на блокпостах, вмятины от их прикладов на капоте машин с какими-то осетинскими женщинами, и свидетельствую: по нижней, идущей через грузинские села, дороге ехать из Джавского района в Цхинвал – небезопасно, особенно если ты имеешь какое-то отношение к осетинским властям.

Но в том-то и дело, что все эти мелкие стычки – одно, а рассказы о раскрытых мегазаговорах и безгласные трупы, предъявляемые в качестве диверсантов, – совсем другое. Особенно если при трупах находят грузинские сигареты как доказательство того, что это грузинские диверсанты, и ваххабитскую литературу как доказательство того, что это ваххабиты. (Тут уж что-то одно: ваххабиты не курят.)

Кавказ превратился в наш – российский – Ближний Восток. Регион, где решается куда больше, чем судьба самого региона. Представим себе, что в Грузии или Южной Осетии действительно происходит масштабный теракт. Такое представить легко – после призывов президента Путина к антигрузинским чисткам, после череды раскрытых г-ном Кокойты грузинских заговоров и трупов «грузинских диверсантов».

Грузия наверняка назовет такой теракт «провокацией офицеров ГРУ», Южная Осетия – очередным чудовищным злодеянием грузин. Президенту Путину придется выбирать, с кем согласиться. У вас есть сомнения, на чью сторону станет президент Путин? И как это скажется на его имидже на Западе?