Два тура и две составные части президентских выборов
Выходим на политическую финишную прямую. Всего-то годик остается до парламентских выборов и чуть больше — до президентских. Правда, на сей раз парламентские выборы вряд ли станут судьбоносными. Это вам не 1999 год, когда выиграй с хорошим отрывом лужковско - примаковский блок "Отечество - Вся Россия" – и результат президентских выборов зависел бы исключительно от личной договоренности двух известных немолодых господ где-нибудь за приятным ужином. Вот тогда-то, перед вполне реальной угрозой прихода к власти либо Примакова с его коммунистическими друзьями и прочими идеологическими тараканами, либо Лужкова с его предприимчивой супругой и прочими деловыми завязками, Б.Н. Ельцин и разбудил В.В. Путина. А Путин решил поставленную задачу.
Сейчас все по-другому. Никаких политических угроз действующей власти на горизонте нет. Публичный авторитет президента непререкаем, вертикаль тверда. Понятно, что в Думе победит «Единая Россия», и кто бы ни составил ей компанию, рейтинг Путина останется непоколебим. Поэтому выборы президента у нас пройдут в два тура. В первом туре президента выберет В.В. Путин, а во втором — к его выбору присоединится страна. И по поводу того, какой из двух туров важнее, никто даже не спорит.
Вся российская большая политика фактически сконцентрирована в Кремле, и заключается она в одном, а именно в попытках повлиять на выбор Путина или, по крайней мере, угадать этот выбор. Между тем, угадать можно лишь одно: падет ли выбор Путина на себя самого, на чем настаивает весьма влиятельная часть его окружения, либо на некое другое лицо. Здесь более или менее все очевидно. Президент все время говорит, что на третий срок не останется. Пусть кто-то не согласен исходить из презумпции честности Путина, но презумпцию здравого смысла никто не отменял. Если он даже в глубине души сохраняет для себя возможность остаться под любым соусом, зачем раз за разом однозначно обещает обратное, да и просто говорит на эту тему? Тема технически «замыливается» очень легко, вряд ли президенту настолько нравится говорить заведомую ложь, что он делает это из любви к искусству. Значит, по крайней мере, одно решение он принял.
А вот дальше угадывать сложнее. Поскольку количество вариантов огромно, и у Путина есть все возможности завуалировать свои намерения. Имеются в виду намерения двоякого свойства. В России, как бы ни хотелось оставить власть, а Путину, вполне возможно, этого на самом деле хочется, делать это не рекомендуется, да и просто не принято. И на любого преемника, даже самого испытанного и близкого, никакой надежды в смысле человеческой благодарности и соблюдения договоренностей нет и быть не может: слишком высоки ставки. А в данном случае требуются не надежды, а стопроцентная уверенность.
Путин — не частное лицо и уже не сможет им быть. Он — лидер довольно обширного круга лиц, составляющих новую, постельцинскую российскую элиту. И эти люди хотят уверенности во всем, что касается их жизненных интересов. Прежде всего, они хотят гарантий от передела собственности. Поэтому они так страстно хотят, чтобы Путин остался навсегда. Но поскольку это невозможно, и сам Путин этого не хочет и на это не пойдет, они требуют, чтобы он, уйдя де-юре, остался де-факто. Что полностью совпадает с его собственными намерениями, и на что уже многократно намекалось. В том смысле, что точно уйдет, но при этом точно никуда не денется.
Таким образом, Путин, во-первых, должен выбрать предельно надежного преемника. Во-вторых, и это главное, должен придумать схему, которая позволит ему не зависеть от своего выбора, позволит сохранить реальные рычаги президентского влияния даже после ухода с президентского поста. Схему, которая тактично освободит его от опостылевших обязанностей и ответственности первого лица, но оставит его права и возможности. Лидер без галстука, без изнурительного протокола и без всяких формальных сроков. Признанный отец нации, высший авторитет и верховный арбитр в своей стране. И при этом — всюду принятый и везде желанный человек мира, остающийся в тусовке мировых лидеров.
Вот такая стоит на самом деле задача — не больше и не меньше. И поскольку, как указывалось в популярном советском фильме, нет ничего невозможного для человека с интеллектом, то, наверное, и эта задача поддается решению. Но дело чести президента Путина — как личной, так и профессиональной — сделать так, чтобы нам это решение стало известно в тот момент, когда он сочтет целесообразным нас с ним ознакомить. А он это сделает в самый последний момент. По-другому у нас не бывает. Ибо удачная операция — только секретная операция. Если не удается избежать утечки, то вступает в силу заранее подготовленный приказ либо о полной отмене операции, либо о замене ее на резервную. О том, что именно придумал наш президент, нам вовек не догадаться. И все эти теоретические построения насчет премьерства, или партийного лидерства, или какой-нибудь крутой судебной или суперской бизнес-структуры — это все пустое. Потому что априори все озвученное точно не произойдет. Или произойдет в виде, замаскированном до полной неузнаваемости.
Что же касательно менее существенного, но все же неотразимо привлекательного кадрового вопроса, то здесь проклятая неизвестность рассеется несколько раньше. Избранному претенденту необходимо время на раскрутку — уже настоящую, взрослую. А такая раскрутка начнется, только после того как имя будет обнародовано. Словом или действием, скажем, назначением на премьерский пост. И где-нибудь за полгодика до президентских выборов или даже чуть пораньше Путину придется показать эту карту. Но до тех пор нас ждет довольно занятный отрезок времени. Все претенденты или считающие себя таковыми должны будут не столько набирать публичный рейтинг, сколько демонстрировать своему главному и единственному избирателю, что они способны это сделать, но не очень хотят. И если этот избиратель — мы знаем его имя — решит, что они не способны набрать популярность, он разочаруется и выберет другого. А если он решит, что они слишком бодро набирают популярность, слишком азартно и не всегда санкционировано жалеют бабушек, вручают боевые награды и припадают к православным святыням, он разочаруется еще сильнее и тем более выберет другого.
Так что кандидатам в наследники предстоит непростой тяни-толкай, а нашему президенту, человеку с несомненным чувством юмора, предстоит довольно забавное зрелище. Насладившись им в полной мере, он осчастливит кого-нибудь, причем вовсе не обязательно этот кто-то будет из известной колоды. Да и не так уж на самом деле осчастливит, поскольку назначит его «английской королевой». А английская королева бывает только одна. И только в Англии.
