Медвежья услуга

Как известно, одна из сюжетных линий знаменитой повести братьев Стругацких «Улитка на склоне» разворачивается в стенах Управления по делам леса – монструозного бюрократического ведомства, в штатном расписании которого соседствуют «группа Научной охраны леса» и «отдел Искоренения леса». Сорок лет назад, во времена написания повести, образ выглядел остро гротескным. Но, как принято было писать в те же годы, жизнь не стоит на месте, и мечты фантастов одна за другой воплощаются в реальность. Видимо, дошла очередь и до этой.

В ноябре Россия добилась окончательного согласия США на свое вступление в ВТО. Для этого двум странам понадобилось заключить ряд соглашений по целому ряду вопросов, ранее вызывавших разногласия. Одним из них стало соглашение о регулировании современных сельскохозяйственных биотехнологий, оформленное обменными письмами министра экономического развития и торговли РФ Германа Грефа и торгового представителя США Сьюзен Шваб.

Записные критики трансгенных технологий сразу же расценили его как неравноправное, унизительное и дающее американской стороне возможность прямого вмешательства в прерогативы российского государства. Собственно, все это они сказали бы о любом соглашении по данному вопросу с Соединенными Штатами, которые выступают главным лоббистом трансгенных технологий и продуктов на мировом рынке. Но в одном пункте с этой оценкой нельзя не согласиться: смысл документа в самом деле весьма унизителен для России. В переводе с дипломатического языка на бытовой соглашение означает, что страна обязуется, во-первых, зарегистрировать все те сорта ГМ-культур, которые уже прошли все предусмотренные российскими законами и правилами испытания во-вторых, впредь сделать процесс регистрации открытым и имеющим предел. При этом сами правила проверки, регистрации и дальнейшего обращения с ГМ-культурами остаются полностью на усмотрении России – с нее лишь берут слово, что она сама будет наконец им следовать.

Но американцев можно понять. На сегодняшний день в России не допущено к коммерческому выращиванию ни одного сорта ГМ-культур, хотя закон «О государственном регулировании в области генно-инженерной деятельности», регулирующий эту процедуру, принят еще в 1997 году, а первые заявленные культуры (три сорта картофеля, устойчивые к колорадскому жуку и к вирусам) прошли испытания на биобезопасность в 1999-м. За это время Евросоюз успел ввести и отменить мораторий на регистрацию новых ГМ-сортов, корпорация Monsanto, заявлявшая два из трех сортов – прекратить все работы по картофелю, а суммарная площадь, занятая ГМ-культурами во всем мире, – вырасти в шесть раз, превысив в прошлом году 90 млн га. Сегодня ГМ-культуры разрешены к возделыванию и реально выращиваются в промышленных масштабах в 21 стране мира, в которых проживает больше половины человечества. И только в России время для биотехнологии остановилось – все пребывает ровно в том же положении, как и семь лет назад. Не удивительно, что заинтересованные стороны, потеряв терпение, попросили страну определиться.

Удивительно другое. Судя по тексту соглашения и самому факту его подписания, официальная позиция российского правительства состоит в том, чтобы все-таки развивать сельскохозяйственные биотехнологии. О том же время от времени заявляют и другие официальные лица – в частности, министр сельского хозяйства Алексей Гордеев.

Однако помимо правительства у нас с некоторых пор есть еще и партия – «Единая Россия». А у этой партии есть московское городское отделение. Как раз в те самые дни, когда г-н Греф и г-жа Шваб вели свою переписку, московское отделение «Единой России» провело круглый стол, итогом которого стало обращение к мэру Москвы с предложением объявить российскую столицу городом, свободным от генно-модифицированных организмов и продуктов из них. Глава московских единороссов Виктор Селиверстов утверждает, что именно Юрий Лужков (который, как известно, не только мэр Москвы, но и один из лидеров «Единой России») инициировал обсуждение этой темы, так что почин столичных партийцев не останется без ответа. Впрочем, партийная организация не намерена сидеть сложа руки в ожидании мэрской реакции: фракция «ЕР» в Мосгордуме (как известно, полностью контролирующая этот орган представительной власти) подготовила поправки в городской закон о продовольственной безопасности, полностью запрещающие закупки ГМ-продуктов на средства городского бюджета, и в минувшую среду они были приняты. И хотя инициаторы поправок сами толком не знают, чем так страшны трансгены (запрещая их закупки, вице-спикер Мосгордумы Андрей Метельский смог сказать только, что они «оказывают непонятное влияние на человека»), партийная организация настроена решительно: «Мы постараемся очистить Москву от этой заразы!» – провозглашает Виктор Селиверстов.

Для справки: ни бесчисленные (и подчас весьма пристрастные) специальные исследования, ни 12-летняя практика коммерческого выращивания и использования ГМ-культур так и не выявили никакого вредного влияния генно-модифицированных продуктов на человека. Что касается «чужеродных генов», то абсолютно вся человеческая еда – за исключением разве что соли – содержит чужеродные (для человека) гены, и единственный способ избежать их поглощения – перейти к строгому каннибализму. (Впрочем, на самом деле и это не поможет: с каждым вдохом мы вводим в свой организм солидную порцию вирусов, бактерий, спор плесневых грибков и прочего биоматериала – и у всех у них есть гены, причем совершенно чужеродные!) Вопрос о влиянии ГМ-культур на природные экосистемы более сложен, но при его решении следует учитывать, что альтернативой трансгенным технологиям являются не мифические «экологически чистые» продукты, а массовое применение пестицидов – иначе существующие сельскохозяйственные угодья просто не прокормят имеющееся население.

Есть какая-то странная ирония в том, что с «едой Франкенштейна» (как именуют ГМ-продукты оппоненты трансгеники) борется структура, совершенно аналогичная персонажу знаменитого романа Мэри Шелли: монстр, скроенный из мертвых останков (только не человеческих, а политических) и искусственным образом оживленный. Трогателен внезапный союз радикальных экологистов с московскими властями, чьи взгляды на экологию так и застряли в недоброй памяти эпохе «покорения и преобразования природы». А уж светлая цель этого союза – «город, свободный от трансгенов» – вполне вписалась бы в набор лозунгов из орвелловского «1984»: «Свобода – это запрет». Но это все подробности, пикантные детали, а нас интересует суть: как же соотносится кавалерийский наскок московских единороссов с действиями правительства?
А никак.

Известно, что у «Единой России» никакой собственной идеологии нет вовсе. Это, конечно, чрезвычайно удобно во многих отношениях, но создает определенные проблемы с имиджем. До сих пор ЕР отличалась от всех прочих именно статусом «кремлевской партии». Но теперь, когда, с одной стороны, все некремлевские партии просто вытеснены с политического поля, а с другой – это самое поле, как сорняками, бурно зарастает новыми кремлевскими проектами, возникла необходимость выделиться чем-то еще. Желательно – чем-нибудь позитивным. И уж коль скоро содержательных идей нет и не предвидится, срочно нужны запоминающиеся инициативы. Партию ЖИЗНИ до сих пор помнят по ее знаменитой «кампании в защиту выхухоли» – почему бы ЕР не побороться с трансгенами?

Тем более что правительству это нисколько не помешает. Никто ведь не собирался, в самом деле, заниматься промышленным выращиванием ГМ-культур (как и традиционных) на территории Москвы. Что до запрета тратить на «еду Франкенштейна» бюджетные деньги, то подавляющее большинство присутствующих сегодня на рынке ГМ-растений – это кормовые и технические (предназначенные для переработки на масло, сахар, спирт и т. д.) сорта. Шансы попасть в человеческую еду имеет разве что трансгенная соя, но тем количеством тофу и соевого соуса, которое закупается на бюджетные средства, можно и пренебречь.

Правительство занимается реальным бизнесом, партия – пиаром. А что, разве понятие «политика» предполагает еще что-то?