Сеанс саморазоблачения (2)

«Отродясь такого не было, и вот – опять!»
Молва приписывает В. Черномырдину

Ну что? Читаем дальше? Читаем медленно, смакуя каждое выражение державного текста Послания. Анализируем и сопоставляем. Напомню, что мы начали, следуя логике источника, с сюжета, посвященного выборам в Государственную Думу.

А завершался наш анализ разбором цитаты из Послания, смысл которой – успокоить собравшихся и заверить их в том, что результаты выборов будут какими надо. А какими надо, они сами знают. Теперь пора разобраться, а зачем же надо выбирать Думу. Путин объясняет и это.

«Ведь от того, каким станет российский парламент после 2 декабря этого года, прямо зависит исполнение наших стратегических планов: это формирование дееспособного гражданского общества, это строительство эффективного государства, обеспечивающего безопасность и достойную жизнь людей, это становление свободного и социально ответственного предпринимательства, это борьба с коррупцией и терроризмом, модернизация Вооруженных сил и правоохранительных органов, это, наконец, значимое укрепление роли России в международных делах.»

Стилистическая небрежность составителей текста поражает. Ведь первая мысль, которая приходит в голову при чтении этого текста, просто шокирует: от состава российского парламента, который занимал здание на Охотном ряду в Москве до 2 декабря сего года и тратил бюджетные деньги, совершенно ничего не зависело! В крайнем случае, зависело не прямо, а посредством чиновников из другого ведомства. Ну нельзя же так подставлять президента! Нельзя откровенно заявлять об уничтожении разделения властей!

Обнадеживает, впрочем, что эта важная конституционная норма будет теперь восстановлена: ведь от парламента реализация стратегических планов будет зависеть «прямо». Но это облегчение длится недолго. Еще раз вчитываемся в текст и теперь обращаем внимание на другое: будет от парламента что-то прямо зависеть или нет, зависит от того, каким он станет после выборов. Тут снова закрадываются сомнения в том, что наша Конституция реализуется.

Судите сами: есть независимая законодательная ветвь власти. Она должна самостоятельно принимать решения, к примеру, в бюджетной сфере, влияя тем самым на реализацию «стратегических планов». Однако факт ее будущего влияния поставлен президентом в зависимость от состава парламента. Т.е. если состав будет правильный, то влиять будет, а если неправильный – то не будет. Так что ли? А кто будет определять правильность состава? Я, пожалуй, догадываюсь. Не уверен, что речь тут идет об избирателях. А вы, читатели, догадываетесь?

Но и тут остается простор для двусмысленности. И удивительно интересной двусмысленности. Мы с вами прекрасно понимаем, что в Кремле рассматривают два полярных варианта исходов выборов. Первый – полагаю его можно назвать правильным с точки зрения планировщиков – состоит в том, что все, кому положено, занимают места «согласно купленным билетам» и в заранее запланированной пропорции. Второй – ясное дело, неправильный – когда исход выборов определен не планировщиками в Кремле, а мнениями избирателей.

При первом исходе формируется уже проверенная опытом бюрократически управляемая машинка для голосования. При втором — остается шанс на создание предусмотренного Конституцией органа независимой от остальных законодательной власти. И при каком же из вариантов от парламента будет «прямо зависеть» исполнение стратегических планов. Ответ напрашивается сам собой: что-то зависеть может только от независимого парламента, сформированного по воле народа. Стало быть – при «неправильном» составе парламента. Это ли имел в виду президент? Не знаю, не знаю…

Тут хотелось бы сделать небольшое отступление. Анализируя текст президентского Послания, мы постоянно натыкаемся на бросающиеся в глаза двусмысленности. Откуда они? Я вот выше обвинил спичрайтеров Путина в стилистической небрежности, а теперь засомневался в своем диагнозе. Тем более что знаю – среди них есть весьма квалифицированные люди. Другое объяснение подсказывает одна цитата из Путина. Он сказал как-то: «Язык дан разведчику, чтобы скрывать свои мысли». Правильно, согласен. Вот он и скрывает.

Послание должно давать точный анализ положения в стране, ясно разъяснять суть планов. Это по Конституции. При условии, что это Послание политика. А если это Послание разведчика? Тут должно быть все наоборот. Надо скрывать. Но это можно сделать двумя способами. Первый – самый простой – наврать, наврать ясно и недвусмысленно, открыто исказить факты, попросту обмануть с планами. Но тогда можно легко быть пойманным за руку. Второй способ – более сложный – представить совершенно двусмысленный текст, неуловимо скользкий. Это уж точно непросто и требует своеобразного мастерства. Оно налицо.

Но вернемся к медленно прочитываемой нами цитате из Послания, к той ее части, в которой перечисляются пункты стратегического плана. Повторю для удобства читателей:
«…это формирование дееспособного гражданского общества, это строительство эффективного государства, обеспечивающего безопасность и достойную жизнь людей, это становление свободного и социально ответственного предпринимательства, это борьба с коррупцией и терроризмом, модернизация Вооруженных сил и правоохранительных органов, это, наконец, значимое укрепление роли России в международных делах».

И снова: что ни оборот, то либо двусмысленность, либо саморазоблачение. Судите сами.
Упомянутое «строительство эффективного государства» немедленно наталкивает на важный сюжет из прежних президентских посланий, ставший существенной частью государственной политики до 2 декабря сего года. Я имею в виду административную реформу. Но о ней в последнем Послании ни слова. Может быть, она завершена? Так почему бы об этом с гордостью не доложить? Это же так важно! А, может быть, о ней не сказано, поскольку в этом и следующем годах в реформе намечены каникулы? Но это не так. А, может быть, она провалилась? Тогда в Послании об этом говорить, конечно, не стоит. Но придется включить ее в перечень стратегических планов на следующее президентство.

Тут же сказано, что эффективное государство нужно, чтобы обеспечить безопасность людей. В связи с этим вспоминается высказывание Путина из другого Послания. Когда он сказал, что российские граждане, завидев милиционера, переходят на другую сторону улицы. Прав, трижды прав президент! Главный источник опасности для российских граждан – российское государство, построенное за два последних президентских срока. Важное саморазоблачение. Но радостно, что такой пункт появился в перечне стратегических планов. И понятие эффективности государства обретает какой-то вполне позитивный смысл.

Но тут же охватывает печаль. Ведь реализация всех этих планов отнесена к периоду после 2 декабря. На этот год что-либо из перечисленного не намечено. Да и что можно сделать за оставшийся короткий срок!? Предшествующие семь с лишним лет – не в счет.

Ничего не сказано в программной части Послания и о борьбе с коррупцией и терроризмом, о модернизации правоохранительных органов. Сюжет о становлении «свободного и социально ответственного предпринимательства» ограничен предложением, принять закон о поддержке малого бизнеса. Актуально, ведь он у нас самый угнетенный, а потому неумолимо сокращается. А в части модернизации Вооруженных сил в Послании предлагается провести два «15-процентных повышения должностных окладов и окладов по воинским званиям» и «принять дополнительные меры по стимулированию строительства жилья для военнослужащих в регионах Дальнего Востока». Короче говоря, позитивная, программная часть послания слабо пересекается со сформулированными «стратегическими планами». Почему возникло такое расхождение, станет ясно, когда мы позже проанализируем позитивную часть Послания.

А теперь снова вернемся к волнующему сюжету о предстоящих выборах в Государственную Думу. Продолжая рекламировать переход к пропорциональной системе, Путин прибегает к весомым аргументам.
«Как показывает практика, в условиях пропорциональной системы у оппозиции появляется возможность расширить свое представительство в законодательных органах власти. И я легко могу доказать это на примерах, на статистике точнее. За три года применения этой системы на региональном уровне количество партийных фракций в местных парламентах увеличилось почти в четыре раза».

В связи с первым предложением из приведенной цитаты возникает следующий вопрос. Кого президент числит по разряду оппозиции? Обротясь, по примеру Путина, к региональным выборам, мы обнаруживаем, что победителями на последних выборах становились: «Единая Россия», КПРФ, «Справедливая Россия», ЛДПР, СПС. Не будем говорить о двух «Россиях», которые являются не партиями, а бюрократическими отрядами поддержки режима. А кого из трех оставшихся можно причислить к оппозиции? СПС? Но после начавшегося разгрома московской организации она превращается в чисто лоббистскую структуру отдельной отрасли, прикрывающуюся партийной легендой. Может ЛДПР? В ней столько же от оппозиционной партии, как во мне от Индиры Ганди. Это просто управление Администрации по проведению политических публичных спецопераций. Не более. Разве что КПРФ? Но ее руководство жестко контролируемо и направляемо Кремлем. Ровно также как у нас построена «управляемая демократия», до выборов у нас допускается и получает малую толику мест «управляемая оппозиция».

Дальше Путин переходит к статистическому доказательству своего тезиса. И тут возникает следующий вопрос: а почему президент оперирует числом фракций? Ведь будет ли поддержан вопрос в законодательном органе или нет, зависит не от числа фракций, его поддержавших, а от числа законодателей. Значит свидетельством расширения представительства оппозиции (даже кукольной) в парламентах должно было стать увеличение доли занимаемых ею мест. Но президент этими цифрами не оперирует. Почему? Да потому, что тогда мы бы увидели сокращение представительства «оппозиции».
Мы оставляем в стороне другой вопрос: а как была представлена на этих выборах реальная оппозиция? И как расширилось ее представительство?
(Продолжение следует)