Попрощались и разошлись
Знаете, что отличает крик Майкла Корлеоне в третьей части «Крестного отца» от воплей Кремля? Тот «отец» кричит беззвучно, от горя. За «стеной» же дерутся за власть и орут громко, как это принято при битве в рукопашную. Крик закончится, когда из кремлевской трубы пойдет белый дым, то есть станет известна фамилия преемника.
Поэтому вряд ли стоит серьезно относиться к попыткам Кремля представить (в подконтрольных ему СМИ) визит госсекретаря США Кондолизы Райс в Москву как маскировку перед ударом Белого дома по Красной площади. Или желанием наладить пошатнувшиеся партнерские отношения с Россией.
И то и другое в нынешней ситуации — невозможно. Скорее, администрация в Вашингтоне хотела уточнить причину истерики, немного охладить антиамериканскую риторику Москвы, сохранив статус-кво, и оставить решение накопившихся проблем следующим хозяевам Белого дома и Кремля.
Ни в Москве, ни Вашингтоне к серьезным переговорам не готовы, поскольку заняты совершенно иными делами. И важность этих дел значительно превосходит накал политического остракизма, которому за разные грехи подвергает Кремль и Белый дом пресса в обеих странах.
Президентская гонка в США, крепко связанная с положением в Ираке, и патовая ситуация, возникшая между Белым домом и демократическим большинством в Конгрессе, занимают значительно больше места в головах политического истэблишмента в Вашингтоне, чем мысли об отношениях с Россией. В этом меня неоднократно убеждали политтехнологи от обеих партий, радуясь раннему началу предвыборной гонки и обильному финансированию своих услуг.
Приход демократов к власти в Конгрессе поставил точку на отстегивании средств для большинства законодательных инициатив администрации Джорджа Буша. Или связал финансирование проектов Белого дома такими политическими условиями, с которыми президент США согласиться не сможет. Самый яркий пример — перманентное стремление демократов заставить администрацию утвердить сроки вывода американских войск из Ирака.
С другой стороны, лидеры большинства в Конгрессе сами признаются в том, что и сложившаяся ситуация для них тупиковая. Джордж Буш, имеющий право наложить вето на инициативы парламента, точно знает, что демократы никогда не наберут в Сенате 60 голосов, необходимых для его преодоления.
Ничего нового в таких методах политической борьбы нет, включая и то обстоятельство, что стороны практически парализовали работу друг друга до выборов 2008 года.
Мысли Кремля также находятся довольно далеко от решения проблем двусторонних отношений с Белым домом. «В Москве пытаются понять, кто будет следующим президентом России. Владимир Путин, с третьим сроком которого согласны многие регионы и олигархи, или его пока безымянный преемник», — в один голос твердят те, кто близок к Белому дому, и те, кто противостоит им в Конгрессе США.
«Москва кричит так, как будто в доме пожар, а вокруг все глухие», — заметил один из высокопоставленных знакомых в Вашингтоне. Он, похоже, прав. Отсутствие четкого ответа на главный внутренний вопрос, видимо, и приводит к неадекватной реакции Кремля на действия Белого дома, Таллина или даже островного государства Вануату.
Если прибавить к этому и весьма своевременный иск Федеральной таможенной службы к The Bank of New York, требующий возмещения якобы понесенных Россией в результате операций банка убытков на более чем 20 млрд долларов и являющийся на самом деле очередной «многоходовкой» олигархата перед выборами, то становится ясно, что истерика власти предназначается для внутреннего употребления. В коротких комментариях для «Коммерсанта» Константин Кагаловский правильно охарактеризовал эту комбинацию: «Х..ня какая-то».
Кроме того, заявление МИД РФ о том, что стороны «договорились снизить риторику в публичной полемике», лишний раз убеждает меня в невероятной продуктивности встречи. Визит действительно прошел на славу. Поговорили обо всем и договорились... унести сор публичных обид, подозрений, мелкого и крупного пакостничества с центрального входа во внутрений двор. А то цветущую клумбу скоро совсем загадят.
Правда, кажется мне, что последнее относится скорее к Кремлю, более чем способному утихомирить чуткие российские СМИ, особенно государственные. Если же госсекретарь Райс взяла на себя похожие обязательства, то я с интересом посмотрю как на ее борьбу с первой поправкой конституции США, так и на текст директив администрации, отправленный газетам New York Times или Wall Street Journal.
Визит Кондолизы Райс в Москву был началом прощания администрации Джорджа Буша со своими российскими коллегами. Политическая ситуация в Кремле и Белом доме не дает мне оснований воспринимать эту поездку иначе.
Возможным вариантом печального для обеих стран финала дружбы двух президентов может стать их встреча на саммите G8 в Германии 6-8 июня этого года. Впрочем, остается шанс, что один из лидеров прилетит попрощаться в гости к другому, как это сделали побывавшие недавно в Вашингтоне королева Елизавета и ее премьер-министр Тони Блэр.
В любом случае, господину Путину есть за что поблагодарить господина Буша. Например, за время, данное на изгнание из себя и большей части страны маленького «дьявола» демократических ценностей. А вот с вариантами ответного «спасибо» у меня возникли проблемы. Пусть лучше Буш сам что-нибудь придумает или у Киссинджера с Бейкером спросит.
Поэтому вряд ли стоит серьезно относиться к попыткам Кремля представить (в подконтрольных ему СМИ) визит госсекретаря США Кондолизы Райс в Москву как маскировку перед ударом Белого дома по Красной площади. Или желанием наладить пошатнувшиеся партнерские отношения с Россией.
И то и другое в нынешней ситуации — невозможно. Скорее, администрация в Вашингтоне хотела уточнить причину истерики, немного охладить антиамериканскую риторику Москвы, сохранив статус-кво, и оставить решение накопившихся проблем следующим хозяевам Белого дома и Кремля.
Ни в Москве, ни Вашингтоне к серьезным переговорам не готовы, поскольку заняты совершенно иными делами. И важность этих дел значительно превосходит накал политического остракизма, которому за разные грехи подвергает Кремль и Белый дом пресса в обеих странах.
Президентская гонка в США, крепко связанная с положением в Ираке, и патовая ситуация, возникшая между Белым домом и демократическим большинством в Конгрессе, занимают значительно больше места в головах политического истэблишмента в Вашингтоне, чем мысли об отношениях с Россией. В этом меня неоднократно убеждали политтехнологи от обеих партий, радуясь раннему началу предвыборной гонки и обильному финансированию своих услуг.
Приход демократов к власти в Конгрессе поставил точку на отстегивании средств для большинства законодательных инициатив администрации Джорджа Буша. Или связал финансирование проектов Белого дома такими политическими условиями, с которыми президент США согласиться не сможет. Самый яркий пример — перманентное стремление демократов заставить администрацию утвердить сроки вывода американских войск из Ирака.
С другой стороны, лидеры большинства в Конгрессе сами признаются в том, что и сложившаяся ситуация для них тупиковая. Джордж Буш, имеющий право наложить вето на инициативы парламента, точно знает, что демократы никогда не наберут в Сенате 60 голосов, необходимых для его преодоления.
Ничего нового в таких методах политической борьбы нет, включая и то обстоятельство, что стороны практически парализовали работу друг друга до выборов 2008 года.
Мысли Кремля также находятся довольно далеко от решения проблем двусторонних отношений с Белым домом. «В Москве пытаются понять, кто будет следующим президентом России. Владимир Путин, с третьим сроком которого согласны многие регионы и олигархи, или его пока безымянный преемник», — в один голос твердят те, кто близок к Белому дому, и те, кто противостоит им в Конгрессе США.
«Москва кричит так, как будто в доме пожар, а вокруг все глухие», — заметил один из высокопоставленных знакомых в Вашингтоне. Он, похоже, прав. Отсутствие четкого ответа на главный внутренний вопрос, видимо, и приводит к неадекватной реакции Кремля на действия Белого дома, Таллина или даже островного государства Вануату.
Если прибавить к этому и весьма своевременный иск Федеральной таможенной службы к The Bank of New York, требующий возмещения якобы понесенных Россией в результате операций банка убытков на более чем 20 млрд долларов и являющийся на самом деле очередной «многоходовкой» олигархата перед выборами, то становится ясно, что истерика власти предназначается для внутреннего употребления. В коротких комментариях для «Коммерсанта» Константин Кагаловский правильно охарактеризовал эту комбинацию: «Х..ня какая-то».
Кроме того, заявление МИД РФ о том, что стороны «договорились снизить риторику в публичной полемике», лишний раз убеждает меня в невероятной продуктивности встречи. Визит действительно прошел на славу. Поговорили обо всем и договорились... унести сор публичных обид, подозрений, мелкого и крупного пакостничества с центрального входа во внутрений двор. А то цветущую клумбу скоро совсем загадят.
Правда, кажется мне, что последнее относится скорее к Кремлю, более чем способному утихомирить чуткие российские СМИ, особенно государственные. Если же госсекретарь Райс взяла на себя похожие обязательства, то я с интересом посмотрю как на ее борьбу с первой поправкой конституции США, так и на текст директив администрации, отправленный газетам New York Times или Wall Street Journal.
Визит Кондолизы Райс в Москву был началом прощания администрации Джорджа Буша со своими российскими коллегами. Политическая ситуация в Кремле и Белом доме не дает мне оснований воспринимать эту поездку иначе.
Возможным вариантом печального для обеих стран финала дружбы двух президентов может стать их встреча на саммите G8 в Германии 6-8 июня этого года. Впрочем, остается шанс, что один из лидеров прилетит попрощаться в гости к другому, как это сделали побывавшие недавно в Вашингтоне королева Елизавета и ее премьер-министр Тони Блэр.
В любом случае, господину Путину есть за что поблагодарить господина Буша. Например, за время, данное на изгнание из себя и большей части страны маленького «дьявола» демократических ценностей. А вот с вариантами ответного «спасибо» у меня возникли проблемы. Пусть лучше Буш сам что-нибудь придумает или у Киссинджера с Бейкером спросит.
