Гордон Браун с самого начала своего премьерства проявляет подчеркнутую жесткость по отношению к России в «деле Литвиненко», настаивая на выдаче Великобритании Андрея Лугового, подозреваемого британской полицией в совершении убийства. В очередной раз это проявилось в минувший понедельник, когда глава британского правительства заявил о невозможности оставить безнаказанным преступление, совершенное на британской земле. А на прошлой неделе лейбористы добились электорального успеха, выиграв дополнительные выборы в двух округах (один из них освободился в связи с уходом из Палаты общин Тони Блэра).

Эти два события, на первый взгляд, не связаны друг с другом. Первое имеет международный характер, второе – сугубо внутриполитический. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что связь все-таки есть. Лейбористы делают все, чтобы использовать «фактор Брауна» для победы на следующих парламентских выборах, которые могут быть досрочными. Для этого они предпринимают ряд шагов, призванных создать новый имидж британского премьера, который ранее представал перед населением в качестве суховатого технократа, занятого финансовыми проблемами и не претендующего на роль яркого публичного политика. И «российское» направление здесь играет свою роль, хотя и не основную.

Главными же темами для «продвижения» Брауна в публичном пространстве вполне закономерно являются социальные. Ни один западный политик, претендующий на общенациональный успех, не может обойти вопросов, являющихся приоритетными для своих сограждан – образование, здравоохранение, жилищное строительство. Браун, разумеется, не исключение. Так, он предложил амбициозный план, согласно которому за 13 лет в стране должно быть построено три миллиона жилых домов, причем ставка по ипотеке на 25 лет должна стать доступной и фиксированной. Для реализации этого плана выделяются земли, находящиеся в собственности местных органов власти. В образовательной сфере наиболее известная инициатива Брауна – обязать подростков до 18 лет учиться в школе или трудоустроиться, что должно помочь в борьбе с молодежной преступностью.

Кроме социальных тем британцев волнуют проблемы защиты морали и нравственности. Традиционно они относились к «вотчине» основных конкурентов лейбористов – консерваторов, – но Браун стремится перехватить у них инициативу, и небезуспешно. Так, вступив в должность премьера, он единолично, даже не посовещавшись с министрами, запретил строительство «суперказино» в Манчестере, одобренное Блэром. При принятии этого решения учитывался экономический фактор – казино, которое уже сравнивали с Лас-Вегасом, могло обеспечить работой 2,7 тысяч человек. Однако многие британцы выступали против этого проекта по моральным соображениям. Взвесив электоральные плюсы и минусы, Браун решил пойти навстречу большинству, несмотря на недовольство ряда представителей бизнеса.

Еще одна «моральная» тема – борьба с наркотиками. С одной стороны, достоянием СМИ стала информация о том, что целый ряд членов нового правительства пробовали в юности марихуану, в чем они честно признались. Большим компроматом это в Англии не является – многие нынешние успешные представители среднего класса в молодости были бунтарями-хиппи (другое дело, если бы министры отрицали давние грехи, а потом были бы пойманы на лжи – такого демократическое общество не прощает). С другой стороны, это же правительство пошло навстречу обществу, предложив ужесточить ответственность за хранение и употребление марихуаны. Отметим, что кабинет Блэра занимал в этом вопросе более либеральную позицию.

Наконец, тема безопасности – актуальная для Британии в связи с недавним задержанием группы врачей-террористов – выходцев из азиатских стран. Среди инициатив Брауна – усиление законодательных мер по борьбе с терроризмом, которые, как ожидается, будут поддержаны обществом. В контексте именно этой темы и можно рассматривать позицию британского правительства в «деле Литвиненко». В условиях, когда практически весь истеблишмент страны уверен в виновности Лугового (что связано не столько с пресловутой русофобией, сколько с высоким доверием к честности Скотланд-Ярда и, напротив, отсутствием оного в отношении российского суда), такие действия выглядят политически выигрышными. Неудивительно, что жесткую позицию лейбористов по отношению к России поддержали и консерваторы, и либерал-демократы. Что же до экономических рисков, связанных с ухудшением отношений с Россией, то британское правительство считает их незначительными. Представляется, что переломным моментом стало лишение в нынешнем году ТНК-ВР контроля над Ковыктинским газовым месторождением, одним из наиболее перспективных в России (теперь его будет контролировать Газпром). Если до этого британские власти действовали на российском направлении более осторожно (в том числе и в «деле Литвиненко»), то теперь, очевидно, сочли, что сдержанность стала излишней.

Более того, вступив в конфликт с Россией, Браун добился публичной поддержки со стороны США и стран Евросоюза, что можно считать его внешнеполитическим достижением. Если с американцами все ясно – Британия является их самым надежным партнером в Старом Свете, то многие европейцы значительно прохладнее относятся и к усилению роли Британии в ЕС, и к осложнениям отношений с Россией, их традиционным экономическим партнером. Однако в подобных кризисных ситуациях европейская идентичность всегда берет верх над другими аргументами – раз уж ЕС поддержал мало симпатичного многим членам Союза польского президента Леха Качиньского в «мясном» конфликте с Россией, то Великобритания тем более могла рассчитывать на консолидированную моральную помощь со стороны союзников.

Результат первых действий правительства Брауна – победа на дополнительных выборах (которые в Британии считаются индикаторами электоральных шансов основных партий) и рост рейтинга лейбористов – по данным опроса, проведенного компанией ICM по заказу газеты Sunday Telegraph, лейбористы на семь пунктов опережают консерваторов (40% против 33%). В последние месяцы премьерства Блэра ситуация была прямо противоположной.

Автор - заместитель генерального директора Центра политических технологий