Российские коммунисты, в отличие от левоцентристов из Центральной Европы, продолжают славить Ленина, Сталина и советский период отечественной истории. При этом они предельно рациональны – любые попытки вести себя иначе приведут к тому, что из партии уйдет значительная часть актива и «ядерного» электората. А так партия на ближайших выборах имеет хорошие шансы остаться в парламенте и даже несколько увеличить в нем свое представительство.

Коммунистический актив – один из главных ресурсов партии. Разумеется, партийцы больше не работают на «голом» энтузиазме, как это было в избирательную кампанию 1993 года – сейчас даже самые идеологически ориентированные коммунисты учитывают и фактор собственной материальной заинтересованности. Но при этом избирательные кампании КПРФ, как и раньше, в десятки раз экономнее, чем у других ведущих политических сил. Коммунисты остаются самой идеологической партией страны в условиях кризиса идеологий – это позволяет им не только сокращать затраты на избирательные кампании, но и обеспечивать лояльность актива. Именно идеологический фактор спас КПРФ в 2004 году, когда партии угрожал раскол из-за перехода значительного числа ее функционеров на сторону спонсора Геннадия Семигина. Тогда, после поражения на думских выборах, вызванного в значительной степени массированной пропагандистской кампанией, «связавшей» в публичном пространстве партию и олигархов, коммунисты выжили только за счет своего «среднего звена». Оно тогда сочло семигинцев прокремлевскими ревизионистами (нельзя сказать, чтобы оно в этом было неправо) и отшатнулось от них, сохранив верность товарищу Зюганову. Пусть и не слишком удачливому политику, но зато «своему», который не забывает демонстрировать верность ортодоксии и апеллировать при необходимости к Ленину и Сталину.

В то же время актив компартии не является послушным орудием в руках начальства. В последнее время наблюдается радикализация его части: в условиях, когда власти жестко противостоит «оранжевая» оппозиция, выдвигающая популистские лозунги, коммунисты оказались в непростой ситуации. Многие лозунги «оранжевых» близки коммунистам, что неудивительно – одни из них прямо заимствованы у левых сил (речь идет о резкой критике в адрес власти за провалы в социальной политике, акцентирование внимания на проблемах образования и здравоохранения), другие – обеспечение общедемократических свобод – на нынешнем этапе разделяются всеми оппозиционными политиками. Возникает большой соблазн совместных действий с радикальной оппозицией, хотя бы носящих ситуативный характер. Таким образом, часть левых политических деятелей – в том числе и коммунистов — начала «оранжеветь», допуская возможность выстраивания на местах временных тактических союзов с «Другой Россией».

В то же время федеральная власть сейчас настолько сильна и «оранжевые» настроения для нее столь неприемлемы, что любая партия, претендующая на прохождение в парламент, но допускающая «внесистемные» действия (например, участвующая в «Маршах несогласных»), может войти в лобовое столкновение с Кремлем с крайне негативными для нее последствиями. Коммунистам новая атака со стороны власти опасна меньше, чем, например, СПС, но также крайне неприятна, что показала избирательная кампания четырехлетней давности. Напротив, отсутствие жесткой пропагандистской кампании против партии может помочь им не только сохранить нынешние позиции, но и несколько их улучшить. Кроме того, ряд шагов нынешней российской власти – таких, как усиление антизападной риторики, рост внимания к военно-промышленному комплексу – коммунистам вполне импонируют. И, наконец, даже повторение результата 2003 года на думских выборах может привести к количественному росту коммунистической фракции из-за того, что ликвидированы одномандатные округа, в которых коммунисты на последних выборах выступили еще менее уверенно, чем в «борьбе списков» (то есть пропорциональные выборы для КПРФ выгодны не меньше, чем, скажем, для ЛДПР).

Представляется, что для Кремля признаком возможной совместимости КПРФ и «оранжевых» стали события конца марта нынешнего года. Тогда московский горком КПРФ и Объединенный гражданский фронт (ОГФ) Гарри Каспарова согласовали вопрос о совместном проведении 31 марта акции «Защитим Москву!» (кстати, еще одним организатором этом акции выступал Комитет защиты прав граждан, сопредседателем которого является один из лидеров столичных коммунистов, бывший разведчик и радикальный критик нынешней российской власти Павел Басанец). 26 марта состоялась пресс-конференция организаторов акции, на которой присутствовали секретари МГК КПРФ Владимир Улас и Сергей Никитин, исполнительный директор ОГФ Денис Билунов, а также директор института «Коллективное действие» Карин Клеман, демонстрировавшие готовность к образованию ситуативной коалиции под лозунгами «Долой уплотнительную застройку!», «Цены на жилье должны быть доступны!», «Спасем центр от строителей!» и др.

Однако уже на следующей день было объявлено, что коммунисты и их ближайшие союзники проводят собственную акцию – без ОГФ (что, в конечном счете, и произошло). А 28 марта заместитель председателя ЦК КПРФ Владимир Кашин заявил, что акция под названием «Защитим Москву!» — это «бред и провокация», а центральный аппарат компартии вообще не в курсе проводимой московским горкомом подготовки к этому мероприятию. Как рассказал по горячим следам источник газеты «Ведомости» в КПРФ, идея проведения марша родилась в столичном горкоме, «но у руководства КПРФ началась истерика» и все сорвалось. По словам источника издания, партия разделилась на лояльных кремлевской Администрации и сторонников ярких протестных действий — первые борются с «оранжевой угрозой», а другие пытаются расшевелить партию.

Таким образом, действия руководства КПРФ показали, что оно настроено на договоренности с Кремлем. Эта же линия была подтверждена во время последовавшей затем борьбы с так называемыми «неотроцкистами» — партийными активистами, обвиненными в «оранжевых» симпатиях, такими, как упомянутый выше Басанец или теперь уже бывший главред иитернет-сайта КПРФ, известный журналист Анатолий Баранов. Вначале появилось зубодробительное заявление Центральной контрольно-ревизионной комиссии. В нем со ссылками на все тех же Ленина и Сталина обличалась некая «барановская группа», которая «упорно сталкивает КПРФ с победного ленинского на ложный троцкистский путь быстрой революции, совершаемой фактически в интересах прозападной буржуазии, а не российского народа и ведущей к полной оккупации России силами НАТО». Затем сходную позицию – отличающуюся лишь степенью эмоциональности – заняло и большинство высшего партийного руководства. Сама формулировка «неотроцкизм» не случайна – для партийного актива Троцкий так и остался «иудушкой», предателем (а для многих нынешних коммунистов – и тайным сионистом).

Коммунисты готовы пойти на то, чтобы разочаровать часть своих активистов (причем наиболее молодую и активную), а то и выставить некоторых из них за пределы партии. Ставка слишком велика – на кону возможность спокойно провести избирательную кампанию, подтвердить свою репутацию второй по значению политической партии страны. Представляется, что тактически коммунисты вполне могут добиться успеха, но о стратегическом выигрыше говорить сложнее. Компромиссы с властью, системность и умеренность отпугивают радикальных молодых людей, которые могли бы составить будущее партии, обрекают ее на дальнейшее «старение». Но эта проблема не окажет существенного влияния на ближайшие выборы.

Автор — заместитель генерального директора Центра политических технологий