Ответ Никиты Белых на мой текст, опубликованный в «ЕЖ», свидетельствует о полезности дискуссии, в ходе которой можно конструктивно обсуждать серьезные проблемы – даже в напряженной и нервной предвыборной политической ситуации, которая способствует повышенной эмоциональности суждений. Я полностью согласен с тезисом о том, что партия совершенно не обязана всегда плестись в хвосте настроений собственного электората. Бывают случаи, когда партия нуждается в серьезной модернизации, которая может вызвать неприятие со стороны части ее активистов и последовательных сторонников. Проблема только в том, способен ли на такую модернизацию нынешний «Союз правых сил».

Напомним некоторые аналогии. В конце позапрошлого столетия британские консерваторы проделали эволюцию от партии патриархальных землевладельцев к партии широких слоев среднего класса с опорой на жителей крупных промышленных центров. Это спасло партию от деградации после того, как количество избирателей существенно увеличилось, и влияние сельских джентльменов на электоральные процессы резко снизилось. В шестидесятые годы ХХ века американские демократы выступили против сегрегации на юге страны – несмотря на то, что в течение многих десятилетий их основной опорой в этой части Америки были «диксикраты», крайне консервативные политики, наследники конфедератов времен гражданской войны. Потеряв поддержку перешедших к республиканцам «упертых» консерваторов, демократы приобрели голоса негров, чья политическая активность в этот период резко возросла – в результате, они скорее выиграли, чем проиграли. Наконец, еще один британский пример, совсем недавний – как Тони Блэр вывел лейбористов из затяжного кризиса за счет придания их идеологии социал-либерального характера и дистанцирования от левого профсоюзного движения. Понятно, что такой курс вызвал резкое неприятие со стороны давно и тесно сотрудничавших с партией профбоссов, но добавил партии миллионы голосов представителей средних слоев населения.

Означает ли это, что и СПС в современных условиях может совершить маневр от лоялизма к отчетливой оппозиционности в условиях, когда большинство сторонников партии явно симпатизируют Владимиру Путину? Представляется, что такой маневр выглядит для правых крайне маловероятным.

Действительно, все успешные модернизационные партийные проекты реализуются в том случае, если ядерный электорат партии либо активно поддерживает его, либо смирился с ним как с вынужденным, но при этом единственно верным. В этом случае можно пожертвовать некоторой частью электоральной периферии в расчете на дальнейшие приобретения. Никита Белых говорит, что его партия претендует на то, «чтобы увеличить число сторонников в несколько раз, поэтому как-то нелогично было бы рассуждать о том, что политика партии должна быть направлена исключительно на сохранение своих сторонников». Но возникает вопрос – воспримут ли нынешние «лоялистские» сторонники СПС тот тезис, что оппозиционность является единственной возможностью прохождения в парламент (напомним: опыт региональных избирательных кампаний правых последних лет свидетельствует о том, что пройти в местное законодательное собрание можно и без подчеркивания своей оппозиционности). Если нет, то партия может потерять своих нынешних избирателей, а приобретение новых останется под вопросом.

Кроме того, успешная модернизация возможна в том случае, если перед партией стоит большая амбициозная задача – победить на выборах. В этом случае можно отказываться от привычных стереотипов, в том числе и рискнуть – решение такой задачи может получить поддержку партийного актива. Задача СПС значительно скромнее – просто пройти в Думу, создав в ней небольшую фракцию, влияние которой на законодательный процесс будет не слишком значительно. В такой ситуации попытка видоизменить партию в противовес настроениям большинства ее избирателей, как правило, не приводит к позитивным результатам и только способствует размежеваниям и расколам.

Также, чтобы добиться успеха на выборах, надо максимизировать имеющиеся в распоряжении партии ресурсы, к числу которых принадлежат, в частности, финансовый и информационный. Без денег и доступа на телевидение добиться успеха можно, только имея ядерный электорат, существенно превышающий избирательный барьер. В нынешней России есть только один такой пример – компартия. Для СПС оба фактора являются ключевыми – хотя бы потому, что без них правые не смогли бы пройти в парламент в 1999 году. А теперь представим себе, что в России после Михаила Ходорковского найдется крупный бизнесмен, который согласится последовательно и отчетливо финансировать оппозиционную политическую силу. Представить такое трудно. В крайнем случае, осторожный бизнес готов финансировать умеренных и взвешивающих каждое слово критиков. Что же до находящегося под госконтролем телевидения, то очень мало оснований полагать, что оно будет активно «продвигать» оппозицию – а скудного ресурса обязательной предвыборной квоты в телепрограммах не хватит, чтобы обратить на себя внимание колеблющейся части электората.

И в завершение еще один тезис. Мобилизовать электорат можно разными способами. Но один из самых неудачных – это сказать избирателю, что он должен прийти на избирательный участок (в выходной день, да еще, быть может, постоять в очереди) для того, чтобы проголосовать не за партию, с идеями которой он солидарен, а за то, чтобы в парламенте было побольше разных политических сил, в том числе оппозиционных. Видимо, для небольшой части электората эта мотивация действительно имеет определенное значение (так на прошлых выборах голосовали некоторые избиратели как СПС, так и «Яблока»), но для прохождения в Думу этого явно недостаточно.

Автор — заместитель генерального директора Центра политических технологий