Граница: хлопушка вместо шлагбаума
16-й «Киношок» в Анапе отличался от пятнадцати предыдущих новым названием. Раньше — Открытый фестиваль кино стран СНГ и Балтии. Теперь название длинное и подробное — Открытый фестиваль кино стран СНГ, Латвии, Литвы и Эстонии. Говорят, что другие балтийские страны (Польша, Швеция, Финляндия, да мало ли их, прекрасных, омываемых холодным и мелким морем) заявили протест. Верится с трудом. Впрочем — это неважно. Важно, что холодное и мелкое море решительно не влияет на состояние кинематографа. В Польше есть Вайда, в Швеции Бергман, у финнов – Каурисмяки. А на наших прибалтах природа Балтии устроилась отдыхать что-то надолго. Когда-то общую нишу советской Прибалтики закрывал Желакявичус. Спустя многие годы возник небывалый Шарунас Бартас, сухой красавец с мощным русско-европейским сознанием. В основном же литовцы, латыши и эстонцы показывают мировые результаты в документалистике и мультипликации, большое же игровое кино, как говорится, скромненькое и со вкусом...
И вот на этот раз, обособившись не только от СНГ, но и друг от друга, сборная бывшей Балтии неожиданно вырвалась в лидеры. Главный приз – «Заклинание греха» (Альгимантас Пуйпа, Литва), приз за режиссуру – «Монотонность» (Юрис Пошкус, Латвия), спецприз жюри – «Магнус» (Кадри Кыусаар, Эстония). Все три фильма объединяет странная надмирность, инфернальность, стремление заглянуть за черту, отделяющую норму от безумия, жизнь от смерти, реальность от виртуального мира.
Вообще кинематограф бывшего Советского Союза (не исключая российский) все азартней играет в эти игры с небытием и населяющими его демонами. Думаю, что происходит это, в первую очередь, оттого, что мы живем в странной, выдуманной стране, расчерченной пунктирами пограничных шлагбаумов, но от этого не переставшей быть единой территорией – с общей историей, культурой и смешанными браками. Отчетливей всего это выразил Алеко Цабадзе в грузинском фильме «Русский треугольник». Как бы подчеркивая мрачную абсурдность постсоветского пространства, Москву он снимает в Киеве, буквально на Крещатике. Один русский мальчик (мент-практикант) прикидывается грузином, чтобы расколоть другого русского, бывшего солдата федеральных войск. Который, в свою очередь, охотится за третьим русским, жителем города Грозного, боевиком, мстящем всем русским без разбору за свою убитую жену-чеченку. Русский, а точнее советский треугольник – это Бермудский морок бывшей страны, расстрелявшей свое прошлое, а заодно настоящее и будущее. Страны, где поймет тебя лишь заклятый враг, где «бесы» Достоевского командуют полевыми расчетами, а твоими убийцами станут лучший друг и любимые девушки.
Их, этих девушек – три, и все они занимаются спортивной стрельбой, хотя одна из них – художник, да и у остальных есть нормальные профессии. Профессий нет у пацанов. Это обаятельные бакинские бездельники, бывшие одноклассники — немножко воруют, немножко играют, немножко пьют и крутят бабки, как в афере с некой знаменитой картиной. Для этого как раз барышней и используют. В процессе возникает как бы любовь, которая, впрочем, такая же «копия», суррогат, как и все вокруг, как и главный персонаж фильма «Три девушки». Мурад Ибрагимбеков (Азербайджан – Россия) снял фильм о тотальной подмене, всеобщей обманке, о ловле жизни на мормышку. Поэтому финальная смерть парней от пуль их спортивных возлюбленных кажется такой же игрой, как вечные нарды.
Настоящими страстями живут дети, старики (вернее старухи) и странные маргиналы, у которых, казалось бы, и вовсе жизни никакой нет.
Две старые женщины, мать и дочь, играют настоящую шекспировскую драму, отправляясь на прогулку к реке. Каждая из них несет груз прожитого, исполненного смеха, любви и слез, вечной истерической любви-вражды, затихающей лишь в тот счастливый момент, когда работяга-дочь (Нина Русланова) баюкает впавшую в свое елочное детство мать (Марина Полицеймако, приз за лучшую женскую роль) под проливным, как их судьба, дождем. Две поразительные работы, два алмаза старой огранки на безотрадном фоне актерской бижутерии последних лет. Фильм «У реки», Украина, режиссер Ева Нейман, приз кинокритики.
Мальчик в заброшенном северном поселке, оставшийся без матери, делит тепло с рыбой, вмерзшей в лед. «Рыба» Александра Котта (Россия), приз международного жюри в коротком метре.
Конкурс «Шорт-Шок» судило также жюри российских продюсеров, отдавших свой приз украинскому «Таксисту».
Таксист буквально без ума втюрился в свою пассажирку, смурную девицу, прибывшую в глухой город из совсем уж медвежьего угла, поступать в техникум. Он ее похищает, запирает в ванной и женится на ней, спасая от ужаса криминальных дорог, – такой «Груз 200» наизнанку. Самое удивительное в этом дивном по органике кино то, что все это правда, и люди играют сами себя. Украинский «Таксист» снят совсем молодым Романом Бондарчуком, писателем и режиссером по составу крови. Уверена, мы о нем еще услышим, если сумеем цивилизованно преодолевать границы, к виртуальной природе которых население так называемого постсоветского пространства относится с неоправданной, чтоб не сказать звериной, серьезностью.
Фестиваль «Киношок» существует, в частности, и затем, чтобы как-то по-своему решать еще и эту проблему.
