Итак, я ни в чем не виноват.Отойдите от меня, Каспаров, Немцов, Пономарев и прочие нарушители! Не мешайте сиять своей чистотой перед лицом закона.  Чистота обнаружилась в прошлый четверг, утречком, в Тверском мировом суде, где слушалось дело о моем незаконном пикете перед Петровкой, 38. То есть он был незаконным до того, как судья Дятлова минут за десять во всем разобралась и прекратила дело за отсутствием состава правонарушения. 
Судья Дятлова в тот день проявила себя как профессионал, но, прежде всего, как человек с хорошим чувством юмора. Оценив мизансцену (в зале суда, в первом ряду, сидел Уполномоченный по правам человека при президенте РФ Лукин В.П.), она с некоторым, как мне показалось, внутренним весельем исполнила образцово-показательный сеанс правосудия – быстро, точно, корректно, в полном соответствии с буквой и духом закона.  

Владимир Петрович Лукин — здоровенная пушка, из которой в то утро пальнули по воробьям, — поднявшись со скамейки в зале заседаний, только развел руками с хорошо сыгранным изумлением: идеальный суд! Не буду спрашивать, отчего в прошлые разы этот идеал сбоил с такой туркменской силой; почему судьи не давали ни приобщить к делу фотографии, ни вызвать свидетелей, ни зафиксировать подлоги в протоколах…

Ни Лукина не буду об этом спрашивать, ни тем более судью Дятлову (море обаяния не помешало ей недавно выписать трое суток ареста Льву Пономареву).  В моем случае команды поворачивать дышло, видать, не поступало.   Но я сейчас о другом. В моем кратком рассказе на суде всплыл светлый образ детинушки 1988 года рождения, благодаря появлению которого мой законный индивидуальный пикет, собственно, и превратился в незаконный неиндивидуальный.  Выяснилось, что рассмотрение его дела назначено сразу вслед за моим, но не состоится, потому что со стороны ответчика получено согласие на уплату штрафа! Тысяча рублей – существенные деньги для студента строительного техникума, и готовность безмолвно выложить такую сумму за гражданский протест – это, согласитесь, поступок… Мужественный парнишка. По версии милиции, мы с ним выходили на пикет вдвоем, но парнишку от меня выгодно отличает скромность: его с тех никто не видел, в том числе и в суде. И есть версия, что этот штраф был уплачен как раз за анонимность. За то, чтобы ни я, ни мой адвокат, ни уполномоченный Лукин, ни кучка недобитых журналистов не смогли начать задавать им всем вопросы – ментам, производившим задержание; ментам, координировавшим процесс; детинушке-провокатору…

Ведь перед тем, как подставлять под задержание меня, этот перец успел попровоцировать у Петровки, 38 и Бориса Немцова! (Юноша оказался предметом многоразового использования: экономика должна быть экономной.)  А милицейский автобус, полный стражей порядка, стоял тут же, и стражи порядка терпеливо ждали очередного выхода на подмостки этого клоуна, чтобы под этим соусом задержать очередного пикетчика. Оттого-то бывший,  как говорится, «не в теме»  патрульный сержант Кондратьев, подошедший ко мне по простоте душевной раньше времени, и был отогнан голосом из рации. Кондратьев срывал им провокацию.

И вот теперь, посильно потрепав мне нервы задержанием и судами, они полагают исчерпать вопрос анонимным штрафом, заплаченным, по большому счету, из моих налогов. Неплохо!  Но у меня другие планы на окончание этого сюжета. Не то чтобы я был такой гордый или мстительный – вовсе нет! Просто у ментовской собаки Павлова уже пора начинать воспитывать правильные условные рефлексы — иначе она загрызет нас насмерть…