2 марта 2008 года был знаменательный для России день. Разумеется, некоторые скептики и нытики, кои всегда находятся в нашем отечестве, не заметили ни радостного настроения в народе, ни самого праздника. Конечно, дело личное: считать это праздником или не считать, отмечать его или нет. Но все же глупо делать вид, что большая часть россиян отнеслась к этому дню равнодушно и никак его не отметила. Все-таки канун масленицы!

Старый добрый языческий праздник растянулся на целую неделю. Увы, предшествующий день был омрачен странным политическим событием, которое назвали «выборами президента России». Событие на фоне масленицы хотя и незначительное, но наводящее на некоторые размышления.

Дело не в том, что вопреки многовековым традициям на этот раз в Москве решили не сжигать чучело зимы — властительницы последних холодных месяцев. К чему ненужные аллюзии — смена президентов, сжигание старого чучела? И не в том дело, что официальное празднование начала масленицы перенесли на один день — не стоит, разумеется, одновременно с уходом старого президента и приходом нового праздновать окончание зимы и начало оттепели. А то еще люди поймут превратно, проведут параллели, зажгутся напрасными либеральными надеждами.

Нет, дело в том, что магия языческого праздника странным образом переплетается с политической магией. Если в первом случае событие основано на наивной вере в персонифицированных героев смены времен года, то во втором случае — на такой же наивной вере в выкладки и заклинания политических шарлатанов.

«Как вы оцениваете тот факт, что Дмитрий Медведев собрал почти 70 процентов голосов избирателей?», — спросил меня поздно вечером 2 марта знакомый иностранный журналист. Я чуть было не пустился в рассуждения о телевизионном промывании мозгов, загадочной русской душе и не выдавленном из сознания народа рабстве, как вдруг сообразил, что мне легче поверить в превращение Хорса в Ярилу (Солнца-дитя в Солнце-юношу), чем в то, что мой знакомый иностранный журналист назвал фактом.

За Медведева проголосовало 70% избирателей — это факт? На выборы пришли 64 % имеющих право голоса — это факт? Может быть, явка на минувших парламентских выборах в одном из районов Мордовии 109% избирателей — это тоже факт? Нет, легче поверить в бога Ярилу, чем в цифры Центризбиркома.

Самое удивительное, что все понимают — цифры подтасованы, результаты выборов фальсифицированы. Однако официальные цифры оказывают на нас магическое влияние. Воля парализуется, аналитические способности угасают, и мы отталкиваемся от вымышленных цифр в дальнейших рассуждениях о несовершенстве российской демократии.

Вот и Леонид Радзиховский пишет в «ЕЖе», что «разговор о том, что эти цифры фальсифицированы — фальсификация» уже хотя бы потому, что «52 млн голосов Медведеву не припишешь». Почему не припишешь? Хоть 1 миллион, хоть 50. Какая разница? Независимых наблюдателей нет, общественного контроля нет. Суды, милиция, прокуратура — все свои, ручные, легко управляемые. И не надо никаких «каруселей», вбросов бюллетеней и других придумок несовершенной демократии. Разве в ЦИКе кто-нибудь сейчас пискнет, если нужному кандидату безо всяких подсчетов, а просто так, от фонаря, припишут десяток-другой миллионов голосов? Кто-нибудь раскопает следы подтасовок?

У нас почему-то укоренилось мнение, что власть может приврать, но не может соврать по-крупному. Между тем, еще Геббельс говорил, что ложь, чтобы ее приняли за правду, должна быть грандиозной. Как в Ингушетии в декабре прошлого года, где по официальным данным в парламентских выборах приняли участие 98% избирателей, а по данным общественных активистов, собиравших подписи тех, кто не голосовал — всего 6-8%.

Те же люди, что собирали подписи в декабре, утверждают, что на президентские выборы в марте пришло 3,5 % избирателей, а вовсе не 92,3%, как сообщает ЦИК. (Эти ребята поставили на всех 160 избирательных участках Ингушетии своих людей и подсчитали пришедших голосовать). Вот такие расхождения — в 30 раз! Кто проверит, на сколько власть врет — на 5-10 или на 70-80 процентов?

Забавно, что даже по официальным данным, за Медведева проголосовали меньше половины российских избирателей — 52 млн из 107 млн. Как же было на самом деле, мы вряд ли скоро узнаем.

Не то же ли самое делается и с рейтингами политиков? Нас долгое время чуть ли не каждый день так усиленно убеждали в высоких рейтингах Путина, что мы, приняв это наконец за чистую монету, начали искать объяснения необъяснимой всенародной любви к этой невзрачной личности. А ведь возможно, что все совсем не так с самого начала. Нет никакой всенародной любви, и врут самым обыкновенным образом социологи в составляемых ими рейтингах, и разносят по свету эту ложь кремлевские журналисты в управляемой властями прессе. Банально, скучно, неинтересно. Конечно, такой взгляд можно списать на пристрастие к теории заговоров, но разве не так именно было у нас еще совсем недавно — лет 30 назад? И разве не в ту же сторону дрейфует Россия последние 8 лет?

Сейчас многие удивляются, как это Медведев за такой короткий срок обогнал по популярности Путина. Объяснения выдвигаются иногда самые невероятные. Мне в связи с этим вспоминается юмористический рассказ Аркадия Аверченко о барине, который приехал в ресторан и велел извозчику — молодому румяному парню — дожидаться его у входа. Выпив изрядно коньяку, барин снова сел в пролетку и велел возвращаться домой. По дороге он с ужасом обнаружил, что извозчик за то время, что барин пил в ресторане, сильно постарел, растолстел и не помнит домашнего адреса. Тысячи кошмарных мыслей пронеслись в его мозгу — о смещении времени, параллельной вселенной, скоротечном старении организма и о других таинственных загадках природы.

Так вот, может быть, нет никакой загадки в популярности Медведева, а просто мы сели не в ту пролетку, поверив данным заказных рейтингов?

Все-таки хорошо, что голосование прошло за один день. Теперь можно смело сказать, что выборами масленицу не испортишь. Потому что масленица — событие гораздо более реальное, чем президентские выборы в России.