Грозный: в игре и вне игры
Впервые, за четырнадцать, кажется, лет матч проходил в Грозном, на стадионе имени Белимханова, бывшем "Динамо". Прошлый раз здесь всерьёз играли в 1994-м.
Днём 14 марта женщины-торговки на рынке всерьёз говорили друг другу, что матч уже "куплен" и, разумеется, в пользу "Терека". Такие разговоры, впрочем, подтверждают достойное место грозненского рынка среди российских информационных агентств и аналитических центров...
Итог матча общеизвестен — "3 - 0" в пользу "Крыльев".
Кто очень хотел узнать больше — смотрел матч по каналу "Спорт".
Для тех, кто хотел знать, что осталось за пределами трансляции, информагентства уже сообщили — российский гимн перед началом матча освистали, пришлось выключить. Но об этом Орехъ уже тоже писал. Как будто больше ничего и не было!
Было, и даже слишком многое. Я не о гимне, не о футболе. В отличие от Ореха, я никогда им не интересовался, наверное, потому и на стадион не попал. Гораздо интереснее оказалась жизнь вокруг футбола и за пределами стадиона — люди, лица, детали...
За пределами стадиона осталась добрая половина желавших посмотреть матч любимой команды. Давние фанаты "Терека" ворчали, что-де и в лучшие времена трибуны стадиона пустовали, что-де настоящих болельщиков было тысячи три-четыре, но и им, фанатам, пришлось смотреть трансляцию матча на экране, установленном на Доме печати. Несколько тысяч человек "болели" здесь, в сквере, на стыке улицы Маяковского, Старопромысловского шоссе и проспекта Победы. Поверх толпы было видно сияние прожекторов, освещающих футбольное поле: до стадиона отсюда недалеко, по улице Красных фронтовиков и налево...
Отстроенный теперь Дом печати был разрушен при бомбёжке в самом начале "первой чеченской". Под новый 1995-й год, 31 декабря, по Старопромысловскому шоссе в Грозный входили 131-я майкопская бригада и 81-й самарский полк. Спустя несколько часов они окажутся блокированы, чеченские ополченцы начнут их методично расстреливать. Вырвавшиеся из окружения три бээмпешки с выжившими и ранеными заплутают как раз на этом перекрестке и тоже будут подбиты. Где-то здесь был убит кобриг-131 полковник Иван Савин.
Слишком многое связано и с самим этим стадионом, и с его окрестностями.
В январе 1995-го на улице Красных фронтовиков шли бои. Обитавшая тут "группа Сергея Ковалёва" вместе с не успевшими убежать жителями подъезда вовремя переместилась в подвал, а дом разворотили снаряды...
К лету 1995-го в помещениях стадиона "Динамо" обосновалось МВД (помню, в атлетическом зале сидел занимавшийся розыском пропавших майор Халидов), а в огромном доме-"каре" на Красных фронтовиках было представительство "федеральных органов исполнительной власти".
В августе 1996-го в городе вновь начались бои, и занявшие Грозный боевики сожгли "представительство" дотла. Рядом со стадионом был тогда один из основных узлов сопротивления "федералов". Вместе с ними оказалась блокирована группа журналистов, их тогда вывезла на броне прорвавшаяся к военным колонна. Жители города пешком тянулись к "коридорам". Был объявлен ультиматум — "сорок восемь часов" перед бомбёжками и штурмом. Тяжелее всего было уводить стариков, сидевших в подвале четырнадцатиэтажного дома на углу Фронтовиков. Они думали: «То пересидели и это пересидим, хуже быть уже не может...»
Ультиматум осуществлён не был — Лебедь договорился с Масхадовым, и война не пошла тогда по второму кругу. Рядом со стадионом расположилась совместная "центральная объединённая комендатура". Комендантами были Геннадий Шпигун и Асламбек Исмаилов. Исмаилов был заместителем Басаева в Будённовске (комментарии излишни). Шпигун в Грозном раньше возглавлял Главное управление оперативных штабов МВД, ГУОШ (для чеченцев тогда название не менее "говорящее"). Но была надежда на мир. Осенью 1996-го на стадионе "Динамо" пел Юрий Шевчук. Слушателями были боевики и "федералы" — те, кто стрелял друг в друга в прошлый приезд Шевчука в Чечню, в январе 1995-го...
Мир был недолгим. "Федералы" ушли, мир не вернулся. Шпигуна, ставшего представителем МВД России в Чечне, похитили 5 марта 1999-го. После этого федеральный центр поставил крест на "мирном сосуществовании" с Ичкерией, и началась подготовка к новой войне. Шпигуна не спасли, он погиб следующей зимою в горах, куда боевики увели заложников. Исмаилов погиб той же зимой — подорвался на мине в конце января 2000-го, когда боевики выходили из Грозного...
Война вновь прошла по Грозному. 21 октября 1999 года, когда центр города забрасывали шариковыми бомбами с помощью тактических ракет с кассетными боеголовками, два удара пришлись по Красным фронтовикам. Одно облако шрапнели поубивало людей на перекрёстке и подняло кирпичную пыль над развалинами почты, разрушенной ещё в первую войну. Другой ракетой накрыло роддом. "Кто не спрятался, я не виноват", — так, кажется, звучала одна из "крылатых фраз" той осени...
Странным было возвращение сюда, на стадион, "мирной жизни". С первой ещё войны пропагандисты в погонах вновь и вновь говорили о склонности боевиков нападать по "престольным праздникам" — 23 февраля, 9 мая и так далее. И раз за разом эти предсказания не сбывались. Зато боевики хорошо знали, что власть будет устраивать в эти дни свои мероприятия — потому что надо показать, что мир наступил. А в Грозном нет другого места для таких мероприятий, кроме стадиона "Динамо". А на стадионе есть почётное место. И вмурованный под этим местом среди металлической арматуры железобетонных трибун фугас — артиллерийский снаряд — незамеченным дождётся своего часа и своей цели.
Весной 2004-го многие были готовы поверить, что наступил мир и установился хоть какой-то порядок, хотя бы потому, что устали от войны, от жизни без каких-либо законов и правил. Потому что надеялись, что наконец-то закончился бесконечный ужас. Людям свойственно надеяться на лучшее. Но взрыв 9 мая похоронил эти надежды.
Все знают, что тогда погиб Ахмад-хаджи Кадыров. Назову ещё одного погибшего, сам-то он всегда был не был в кадре, а "по ту сторону" — Адлан Хасанов. Фотокорр Reuters, замечательный, без каких-либо скидок, человек и профессионал.
В конце 2005-го вдруг начали восстанавливать центр Грозного, проспект Победы. Поначалу говорили, что восстанавливают только фасады, что сквозь пластиковые окна видно небо. Скепсис был понятен, ведь до того "восстановление" Грозного сводилось к вывозу обломков и строительного мусора из центра. Раньше хоть по развалинам можно было определить, что здесь было раньше, но теперь и старожилы порою теряли ориентиры.
Но вскоре выяснилось, что город восстанавливают и за фасадами, и за пределами центра. За год-полтора город преобразился, хотя кварталы "частного сектора" до сего дня лежат в руинах.
Год назад, где-то с января 2007-го, резко сократилось число похищений людей (почему — отдельный вопрос). Если за 2006-й год, по неполным "мемориальским" данным", были похищены 187 человек, а 63 из них исчезли, то за 2007-й — "всего" 35 человек, из которых исчезло девять. Хотя, если рассудить, и один "исчезнувший" — уже много, ведь каждая жизнь неповторима. Но в России привыкли к статистике, к большим числам, а, согласно статистике, если Чечня теперь и выделяется по уровню насилия на фоне соседних Ингушетии и Дагестана, то не в худшую сторону.
И возвращение большого футбола в Грозный имело значение, прежде всего, символическое. Для властей? Разумеется. Но не только.
Толпы осаждают входы на стадион. Стекаются колоритные стайки "фанатов" — с флагами, с шарфами, с размалёванными лицами. Они охотно вступают в разговор, позируют перед фотокамерой. Со свирепой решимостью на лицах пронеслись — объектив за ними не поспевает — чисто "скины", с бритыми черепами, крашенными в цвета флага команды.
На первый взгляд, лицами они не сильно отличаются от "фанатов" московских. Дети окраин, дети "лихих девяностых" и "подлых нулевых".
По Чечне прошёл было слух, что на футбол пускают всех желающих, без билетов. Как обычно, коммунизм оказался всего лишь призраком — вход только по билетам. Билеты по сёлам, вроде, распространили бесплатно, но теперь они стоили по тысяче рублей, и было их не достать. А без билета — извини. Не пускали и людей с оружием, пусть оно к тебе за прошедшие годы приросло намертво...
Те, кто не рассчитывают попасть на стадион, собираются на площади у Дома печати. Издалека слышна музыка. Подхожу ближе — рэп. Чеченский рэп. Группа называется "Юрт-да", в переводе — типа "староста". Один из их альбомов называется "Налёт", рэп у них — смесь чеченского с русским и английским. Но сейчас звучит песня "95-й регион", русский без примесей: типа, наших, чеченцев, всюду видно по номеру машины, и всюду в России они всех круче…
Скоро семь вечера, пора начинать.
Над улицей Красных фронтовиков вспышки и грохот. Но в кой-то веки это не стрельба, а салют. В ответ — многоголосый мяв и завывание: от оглушительной силы фейерверка у припаркованных поблизости машин срабатывает сигнализация.
Ладно с ним, с футболом — гораздо интереснее наблюдать за наблюдателями, болельщиками "Терека", которые сначала ликовали и надеялись, потом — негодовали.
Первый тайм.
Атаки "Терека" напоминают старый анекдот про Штирлица: "Пастор выбрасывался из окна в пятый раз. Яд не действовал..."
Вот мяч в воротах "Крыльев". "Есть!" Не засчитано — "вне игры". Да, "вне игры", спору нет...
Болельщица — девочка, девятиклассница — восклицает "Ва Устаз!", по-нашему что-то вроде "Святые угодники!"
Поминутно поминаемый Иван Таранов из "Крыльев" делает речь комментатора похожей на рекламу пива.
Несведущие болельщики переспрашивают: "А кто такой Белимханов, что стадион назвали?.." В ответ, лаконично: "Ну погиб он..." — "Журналист?" — "Нет... Против боевиков воевал..." Действительно, не называть же стадион именем погибшего здесь Кадырова...
Первый тайм подходит к концу, счет не открыт. Рамзан Кадыров встает, нервничает, хлопает руками, прячет лицо в ладони... За ним встают все прочие ВИПы.
...На площади есть и те, кто говорит, что болеет за "Крылья" — вот, две девушки специально прилетели из Самары. Правда, обе они — чеченки...
«Учите албанский!» Вратарь грозненской команды, албанец Илион Лика пропускает первый мяч.
Второй гол забивает Калачев.
Очередная "желтая карточка". Комментатор замечает с укоризной: "Время дерзкого футбола давно прошло..." Зрители в толпе эмоциональнее, при каждом таком предупреждении из толпы несётся: "Судью в Хоси-Юрт!", сиречь к Кадырову. Звучит этот вердикт не менее грозно, чем традиционное российское "На мыло!"
Третий мяч в воротах "Терека". Видно, что команда впала в уныние и перестала бороться.
Безрезультатно проходит четвёртая из трёх дополнительных минут. Финальный свисток. Всё. На стадионе на поле летят всевозможные предметы. Правильно, правильно отбирали оружие при входе...
А на площади реакция иная — "понесли по кочкам" родную любимую команду. Вдруг толпа начинает скандировать: "Крылья! Крылья! Крылья!" Люди начинают расходиться. Слышится смех. Ну, в самом деле, не впадать же в уныние?
Кто-то флегматично замечает: "Самарцы со стадиона не уйдут"...
...На стадионе Рамзан Кадыров внешне спокоен. Идёт в раздевалку "Крыльев". С кинжалом. Дарит кинжал капитану команды. А вы, что подумали?
С болельщиками самарской команды тоже ничего не произошло — в отличие от погибавшего на этих улицах тринадцать лет назад 81-го самарского мотострелкового полка.
Впрочем, вру. Спасать пришлось одного московского болельщика "Крыльев". Его сначала по знакомству провели на трибуны, к "организованным" фанатам. Потом, когда их столь же организованно свезли в аэропорт и стали грузить в самолёт, он пытался вырваться — на кой ляд ему Самара?, но куда там... Хорошо, что нашлось, кому его вызволить.
В Грозном ночью было тихо. Вот если бы "Терек" выиграл, то темноту и тишину разрывали бы фейерверки и трассы выстрелов...
Но впереди в этом сезоне у "Терека" ещё четырнадцать игр на своём поле. Интересно, как поведут себя здесь, на улицах Грозного, фанаты "Спартака" и "Зенита"?
...На следующее утро торговки на базаре жаловались, что разом израсходовали весь запас сердечных капель и уверенно говорили: "Матч был куплен". Не менее авторитетно, чем накануне… Впрочем, уверенность, будто окружающая действительность куплена и продана, а всё остальное — заговор, присуща не только грозненскому рынку, а всей матушке-России.
Но ведь есть ещё, чёрт возьми, и настоящая жизнь! Иногда частью этой жизни бывает футбол...
Хотя чаще футбол входит в «комплексный обед» — «хлеба и зрелищ».
Конечно, ажиотажный интерес к футболу в сегодняшней Чечне вызван обстоятельствами отнюдь не только спортивными. Как, впрочем, и в остальной России.
Но здесь это, скорее, не плохо, а хорошо — ещё одна примета мирной жизни пока воспринимается как нечто новое.
Вот теперь ещё меньше отличий от России, с её народной "троицей" — "телевизор, футбол, пиво"... Ладно, вычеркнем пиво как не рекомендованное мусульманам.
Ещё один шаг к норме. Шаг, который заставляет задуматься о нормальности самой этой нашей общей "нормы".
Впрочем, это уже совсем другая история.
Автор — член правления общества"Мемориал"
