Еще недавно предположение о том, что путинская властная вертикаль не сможет функционировать в условиях президентско-премьерского «дуумвирата», носило чисто теоретический характер. На минувшей неделе теория стала обрастать практикой. Под ковром началось активное шебуршание. Вот известный своей неподкупностью и непредвзятостью журналист-депутат Александр Хинштейн подробнейшим образом описывает беспощадные схватки начальников Следственного комитета. Одни следователи обвиняют других в миллионных взятках. А глава комитета Александр Бастрыкин, по версии журналиста, совершенно неспособен навести порядок в собственном ведомстве. Появление текста особенно забавно, если учесть, что днем раньше глава Следственного комитета поведал, что его подчиненных атакуют террористы и иностранные спецслужбы, которым оказывают помощь некоторые правозащитники и СМИ. В этой связи любопытно, к какой именно категории господин Бастрыкин относит Генеральную прокуратуру, которая, как известно, является его главным оппонентом (и, как можно подозревать, источником обличительных сливов).

Всю неделю лихорадило Министерство обороны. В прессу одна за другой шли утечки. Возмущенные, мол, вопиющей некомпетентностью гражданского министра Анатолия Сердюкова и его помощников, генштабовские генералы, построившись повзводно, понесли рапорты об отставке. Возглавляет, якобы, этот бунт начальник Генштаба Юрий Балуевский. В качестве доказательств некомпетентности министра приводились решения о переводе в Санкт-Петербург некоторых служб Главного штаба ВМФ, намерение перевести в Подмосковье академии Петра Великого и Можайского. Его также упрекали в намерении (разумеется, небескорыстном) акционировать собственность Минобороны, а также распродать земли, которые находятся в пользовании военного ведомства. Апофеозом стала информация о директиве, которая вроде бы предписывала снятие погон с военных юристов, журналистов, медиков и даже тыловиков. Цель утечки была совершенно очевидна — подкрепить генеральскую фронду возмущением широких армейских масс.

Лишь спустя неделю последовало заявление управления информации и общественных связей, сообщившее, что никакой массовой подачи рапортов не происходит. Министерская директива требовала лишь проработать предложения о том, какие категории военнослужащих могут быть переведены на гражданские должности. Как разъяснил начальник управления боевой подготовки Владимир Шаманов, «речь идет о возможной замене гражданскими специалистами ряда воинских должностей, которые напрямую не влияют на боевую готовность войск… Одно дело — военный медик, который непосредственно находится в войсковом звене, либо входит в состав смены боевого дежурства, или является членом команды подводной лодки, и совсем другое — врачи, которые находятся в военных госпиталях, военных поликлиниках, военных санаториях».

Обе истории — и с Минобороны, и со Следственным комитетом — имеют, как мне представляется, одинаковую изнанку. Как только показалось, что источник власти потерял определенность — то ли действующий президент, который назначал на должности Сердюкова и Бастрыкина, то ли избранный преемник, у которого может быть другое мнение — тут же началась схватка между бюрократическими кланами. И вертикаль затряслась в конвульсиях. Целую неделю военное ведомство медлило с официальной реакцией. По простой причине — оно само не знало, в чем на сегодняшний день состоит генеральная линия. А спросить было непонятно у кого — то ли у Путина, то ли у Медведева. Да и риск немалый — вдруг Владимир Владимирович обидится, что глава военного ведомства интересуется мнением Дмитрия Анатольевича по кадровым вопросам. И это, похоже, только начало. Когда «дуумвират» оформится, начнется настоящая шизофрения. Пересечение во многих моментах функций Минобороны и Генштаба привело к тому, что недовольные министром автоматически группируются вокруг Генштаба. Точно так же недовольные решениями президента побегут к премьеру, и наоборот.

Особенно любопытно, что истории эти произошли в ведомствах «в погонах», которые намеренно были закрыты Владимиром Путиным от любого гражданского контроля. Весь контроль сконцентрировался в руках лично Владимира Владимировича. И как только у контролируемых появилось ощущение, что контроль ослаб, они тут же завели старую песню о вызывающей некомпетентности «этих штатских». Первый раз ее исполнил Дмитрий Язов, потрясенный наглостью гражданских штафирок из Института США и Канады. На волне перестройки, опираясь на свое знание военной организации потенциального противника, они заговорили об избыточности советских оборонных расходов и необходимости военной реформы. Собранная тогда комиссия по реформе дала им достойный ответ, объяснив что реформа заключается в увеличении расстояния между солдатами, бегущими в атаку. Правда, СССР развалился.

Потом песню о некомпетентности пел Игорь Родионов, воевавший с президентским советником Юрием Батуриным, который опять-таки пытался рационализировать деятельность военного ведомства. Тогда Родионов родил изречение, достойное того, чтобы быть выбитым на здании Минобороны: «Если страна и общество не могут содержать армию, должны измениться страна и общество, но не армия».

За годы сопротивления реформам генералы изобрели замечательную логическую «уловку 22». Пункт первый — военные не могут сами себя реформировать. Пункт второй — гражданские недостаточно компетентны, чтобы реформировать военных. Казалось бы, жесткий президентский контроль навсегда покончил с противостоянием военных и гражданских. Ан нет. Стоило контролю ослабеть, как та же история началась по-новой.