Централизация Чечни
Напомню, как развивался конфликт. В воскресенье двое «ямадаевцев», возвращавшихся на базу, столкнулись с машиной «кадыровцев». Два трупа, остальные ранены. Трупы «ямадаевцев». Это обычное дело в Чечне, где единственным заслуживающим внимание знаком дорожного препинания считается блокпост.
На следующий день бойцов везли хоронить. Главным в кортеже был Бадруди Ямадаев, младший брат командира «Востока» Сулима. Бадруди вообще-то должен отбывать 12-летний срок за покушение на заместителя главного санитарного врача Москвы г-на Мельникова (по просьбе какой-то гражданки Бадруди выстрелил в него в упор в собственном кабинете) и ограбление компьютерного магазина «Конкор» на 24 тыс. рублей, но братья вывезли его в Чечню, и там он отбывал наказание на должности фактического командира «Востока»: Сулим часто бывал в Москве.
В общем, когда похоронная процессия столкнулась с кортежем Кадырова на 50 иномарок, Бадруди выхватил ствол и стал стрелять. (Опять же, Чечня — единственное известное мне место в мире, где навстречу президентскому кортежу по обочине пилят машины, чьи водители считают, что они не меньше чеченцы, чем сам президент.)
Охрана Бадруди повыхватывала гранаты, из гранат повыхватывали чеки. Президент Чечни, видя такое дело, вышел из машины, дружески обнялся с Бадруди и вообще повел себя как настоящий чеченец: ну согласитесь, это как-то неправильно арестовывать человека за такую малость, как стрельба по кортежу президента, если у человека похороны.
Короче, они разъехались, а уже к вечеру по всему Гудермесу вооруженные патрули ловили бойцов «Востока». А еще через несколько дней значительная часть бойцов батальона подала рапорт о переходе на сторону Рамзана.
Истории с перестрелкой предшествовала другая, еще более кровавая. У Бадруди Ямадаева была жена (вторая жена, по шариату), Милана Балаева, известная чеченская певица. Ее и ее мать расстреляли (Милана жила вместе с матерью, отдельно от Бадруди). По нынешним временам в Чечне это дело даже более обычное, чем пальба по президентскому кортежу: муж убил жену за то, что гуляла. Или за то, что ему показалось. Но тут вдруг в информационном вакууме Чечни, переполненном официальной кадыровской пропагандой и неофициальным антикадыровским враньем, родился и пошел гулять слух, что-де женщин приказал убить сам Разман, за то что Милана ему отказала.
Можно себе вообразить отношения Кадырова и Ямадаевых после этого слуха.
Что обращает на себя внимание? Во-первых, несопоставимость уровней осмысления конфликта с той и с другой стороны.
Когда-то именно Ямадаевы стали первыми полевыми командирами, перешедшими на сторону федералов. Когда-то именно они способствовали тому, что главой Чечни стал бывший муфтий Ичкерии Ахмат-хаджи Кадыров. Это было выгодно Ямадаевым, потому что на тот момент они были главной военной силой, а Ахмат-хаджи — всего лишь муфтием без стволов.
Поэтому именно Ямадаевых, как главных стратегических противников, обкладывали долго и упорно. Рамзан Кадыров основал свою резиденцию в Гудермесе, бывшем вотчиной Ямадаевых, — и город постепенно без боя перешел в его руки. Рамзан Кадыров убрал из «Единой России» сторонника Ямадаевых Франца Клинцевича, а затем вытеснил из Думы и Руслана, брата Сулима Ямадаева. И, наконец, Кадыров отстроил Чечню.
Он стал хозяином Чечни, а Ямадаевы как были, так и остались полевыми командирами. Вот это уровень осмысления ситуации Кадыровым. А что может сказать по этому поводу командир батальона «Восток»? Что «чеченское МВД на 75% состоит из боевиков»?
Уровень стратегии здесь несопоставим. Партия не начинается — она заканчивается. Кадыров мог бы придраться и раньше, к кровавой зачистке, устроенной «Востоком» в станице Бороздиновская, или к похищению в Чечне братьев Арсамаковых, в разгар конфликта между Арсамаковыми и Ямадаевыми за мясокомбинат «Самсон». Но Кадыров выставил счет только тогда, когда на доске противника остались две пешки.
Второе, что обращает на себя внимание: каждый раз, когда у кого-то из противников Кадырова начинаются проблемы, они бегут за помощью к Москве. Москва же и не думает помогать: она продает всех чеченцев, когда находится покупатель. Иногда она использует своих чеченских марионеток как приманку. Так в Москве на Ленинском проспекте расстреляли Мовлади Байсарова, которого силовики буквально насаживали, как наживку, на крючок, поощряя давать интервью о том, что Кадыров «никто» и «трус»; прекрасно понимая, что Кадыров, если не захочет терять лицо, Байсарова застрелит, и можно будет поднять шум по поводу того, какой Кадыров неуправляемый. (По сути, сейчас многие в Москве делают все, чтобы превратить Ямадаева в Байсарова-2.)
Но иногда и шума не происходит: когда в той же Москве расстреляли бывшего алхановского охранника Алихана Муцаева, промолчали не только федералы, но, что совсем удивительно, и сам Алханов. Не подняли шума и тогда, когда командира батальона «Запад» Саид-Магомеда Какиева, который сражался на стороне России с 1994 года и потерял руку при покушении на Дудаева, после очередной перестрелки (очень похожей на инцидент с кортежем) сняли с командования батальоном. Теперь Саид-Магомед — заместитель военкома Чечни по военно-патриотическому воспитанию молодежи. Должность важная и почетная — вероятно, у Сулима Ямадаева тоже есть перспектива читать лекции по тактике и стратегии партизанской борьбы в Генштабе.
Третье, что обращает внимание. Кадыров каждый раз не просто занимает доминирующую позицию. Он начинает конфликт тогда, когда противник — незащищаем. Как защитить начальника ОРБ-2 Ахмеда Хасанбекова, который делал с чеченцами то же, что ханты-мансийский ОМОН, и был снят Рамзаном с должности? Как защитить Мовлади Байсарова, страшный гибрид чеченца и чекиста? С точки зрения российских законов, противники Рамзана нарушают закон. А с точки зрения чеченских адатов, они ведут себя не как чеченцы, а как федералы.
Собственно, это второй секрет преимущества, которое Кадыров имеет над всеми своими противниками. Перейдя на сторону Москвы, он остался чеченцем. Что значит остаться чеченцем? Значит — не убивать других чеченцев без причины. Как это делали в ОРБ-2.
В этом же — главная сложность противостояния с Ямадаевыми, потому что, несомненно, Сулим Ямадаев и батальон «Восток», несмотря на все их выходки, на зачистку в станице Бороздиновская, на разборки за мясокомбинат «Самсон», на постоянные переговоры в Москве с какими-то силовиками, на младшего брата, который палит по санитарным врачам и президентским кортежам, — несомненно, Ямадаевы остались чеченцами, с головы до ног, и самым могущественным кланом, не подконтрольным Кадырову.
Это не значит, что клан подконтролен Москве. Но это значит, что Кадырову он противостоит. И сложность победы, которую еще только предстоит одержать Кадырову, заключается в том, что стратегическим поражением для хозяина всея Чечни в этой ситуации станет взаимная резня. Кадыров одержит над «Востоком» настоящую победу только в том случае, если эта победа будет бескровной.
Так что, собственно, эта история, несмотря на ее кавказский антураж, — история не чеченская, когда считается, что всякая проблема решается стволом, храбростью и понтами. Это история стратегическая. Это история о том, что лучший способ победить противника — это вырасти выше его. И это история о том, что в Чечне, кроме как с Кадыровым, договариваться не с кем.
Не хотим договариваться с Кадыровым — придется договариваться с бен Ладеном.
