Информационные сообщения о заседании президиума Госсовета, прошедшего неделю назад в подмосковной Дубне, можно было бы оставить без внимания, как любое другое появление в СМИ отчета о бюрократических посиделках с участием неизменных персонажей российского управляющего класса. Но любопытство возбудило председательство на нём господина Медведева, без двух недель президента, и заявленный к обсуждению архиважный для будущего страны вопрос перехода к инновационной экономике, что и подтолкнуло углубиться в новостные репортажи. На секунду подумалось: а вдруг! Сразу, правда, смутил формат обсуждения, сильно смахивающий на собрание партактива района с обязательным посещением недостроенного животноводческого комплекса. По прочтении же выдержек из выступлений надежда на "нынешних господ" совсем потускнела.

Не секрет, что последние восемь лет пошлость и дурной тон сопровождают отправление власти в России. Они — неизменные её (власти) спутники. То примут облик собачки Кони, выбегающей навстречу гостям, томящимся в прихожей, на минуту другую раньше хозяина дома, то почудятся в фотографиях обнаженного по пояс 55-летнего мачо с удочкой в руках, то обнаруживаются в президентской манере изъясняться на "новоязе", то угадываются в образе поднимающейся с колен державы или в силуэтах трёх древних бомбардировщиков, взмываюших над мировым океаном, чтобы держать в напряжении "супостата". Теперь вот явились в бессвязных рассуждениях об "инновационной политике".

Вместо того чтобы определиться, хотя бы приблизительно, с пониманием парадигмы мирового движения и попытаться на этой основе сформулировать научные и инновационные приоритеты для страны, опять слышны навязшие в зубах банальности о креативности нации, плохой внедренческой практике и ещё о чём-то столь же "важном", звучавшем сотни раз с различных трибун и из всевозможных президиумов. На кону фактически будущее страны, её способность выдержать уже стартовавшую научно-техническую гонку ХХI века, а приглашенный на Госсовет цвет российской науки, который должен
обеспечить по меньшей мере неотставание в этой гонке, вынужден довольствоваться пустой риторикой вновь испеченного главы государства типа того, что: "По сути, мы сами вредим себе, потому что у нас общество с блестящим инновационным потенциалом (?). Мы сами понимаем, что способны к быстрому и творческому мышлению, но сами же себе и обрубаем всё (!)». Или: «Главным врагом инноваций является инертность нашей административной системы» (из отчёта Вести.ру).

Пока в Дубне под стрёкот телекамер давались указания правительству разработать всего лишь прогноз технологического развития до 2030 года, а учёные безуспешно "предлагали избранному президенту указать им вектор — какие новации сейчас лучше развивать", Запад и продвинутый технологически и экономически Восток давно определили для себя повестку дня на ближайшие десятилетия. Интегрировано она формулируется как "борьба с изменением климата", а по сути цивилизованный мир ставит задачу осуществить в ХХI веке научно-техническую революцию в области энергетики и энергосбережения, обеспечив доступность энергоресурсов на обозримую историческую перспективу и гарантировав сохранение среды обитания человека. Для стимулирования, а отчасти и принуждения бизнеса и науки двигаться в выбранном направлении в странах Евросоюза, США, Китае принимаются правительственные программы, разрабатывается законодательная база, создаются венчурные компании, активизируются научные и инженерные разработки. Инвестиционные фонды уже сегодня разворачиваются в сторону альтернативной энергетики, и вполне вероятно, что очередные волны роста мировой экономики и улучшения социального здоровья общества будут производными от скорости развития связанных с ней (альтернативной энергетикой) новых отраслей промышленности и сельского хозяйства.

Если о современных вызовах говорить серьезно, а не в абстракциях кремлевских пропагандистов, обожающих слова вроде "инновации", "великая энергетическая держава", то у человечества, включая Россию, в связи с угрозой исчерпания многих традиционных источников энергии, прогрессирующим загрязнением окружающей среды, мировым потеплением, чреватым экологическими и социальными катаклизмами, собственно, и нет альтернативных вариантов развития. Страны, которые ответят на вызовы, не только прирастят уровень жизни своего населения, интеллект и профессионализм нации, повысят культуру бытия, но и окажут неоценимую услугу человечеству в вопросе его выживания. Трудно предсказать точно, что будет с теми народами, которые не поучаствуют в этом процессе, но одно можно констатировать с уверенностью: претензии их на место под солнцем будут учитываться не в приоритетном порядке.

Тенденция к усилению за рубежом научного и инновационного поиска в области новой энергетики, упорно не замечаемая обитателями Кремля, для того же Ходорковского была очевидна ещё в 2000 году. Уже тогда он стал выделять многие миллионы из заработанного ЮКОСом на создание научного центра, в план исследований которого предполагалось включить и водородную тематику. Летом 2003 года центр, оснащённый наисовременнейшим оборудованием, с набранным коллективом преимущественно молодых российских учёных, вернувшихся на родину из ведущих лабораторий США и Европы, был открыт. А через пару месяцев Ходорковского поместили в "Лефортово" в том числе и за то, что он якобы незаконно приватизировал здание на Ленинском проспекте, отданное под научный центр. Трудно сказать, какова судьба центра и его сотрудников, но в 2006 году остававшееся скудное финансирование практически остановилось, т.к. новых хозяев ЮКОСа наука не интересовала.

В том же 2000 году, когда "олигарх" Ходорковский переориентировал часть прибыли своей компании на прикладные исследования, президент Путин на "саммите тысячелетия", уткнувшись в бумажку и не очень вникая в написанное для него физиками-ядерщиками, пробубнил, что надо "исключить использование в мирной ядерной энергетике обогащённого урана и чистого плутония". По свидетельству бывшего главы Минатома Е. Адамова, в этой фразе содержался глубокий смысл и сигнал, что Россия первая в мире практически готова к созданию нового типа реактора, способного работать на 238-м уране. Запуск такого реактора — абсолютно безопасного, исключающего повторение чернобыльской трагедии, обеспеченного запасами топлива (урана-238) на сотни лет, не изменяющего ядерными отходами радиационный фон земли, не допускающего получения оружейного плутония — позволял диктовать мировую технологическую моду в энергетике будущего и обеспечивал конкурентные преимущества отечественной атомной промышленности на годы вперёд...

Но бумажка после выступления была свёрнута и отправлена в карман, Ходорковский — на этап, а проект нового реактора — в дальний угол. То, что должно было стать предметом каждодневного внимания высшей власти, не стало. Проект не сделался приоритетным, на него не пролился поток нефтедолларов, как, к примеру, проливается на "сочинский прожект", к нему не были привлечены лучшие умы, как это происходило в послевоенном Советском Союзе при создании атомной бомбы и первой атомной электростанции. Не хватило даже политической воли наладить кооперацию с американцами или европейцами, которые сегодня совместными усилиями сумели нас, так и не продвинувшихся со своим ноу-хау, опередить.

За восемь лет правления Путина Россия так и не сделала ни шага в сторону модернизации; рассчитывать, что нечто похожее случится при Медведеве, также вряд ли приходится: масштаб личностей не тот. Встреча в Дубне не более чем ещё одно тому подтверждение. Но в этом нет большой вины ни того, ни другого правителя: что заложено в них природой, то заложено. Их вина в том, что, удерживая власть, они подменяют профессионально работу по управлению государством тотальным промыванием мозгов, разжижая сознание и топя страну в пошлости.

Подобно болезни, пошлость раз за разом умерщвляет способность власти и общества к объективному самоанализу, меняет систему ценностей и искажает восприятие окружающей действительности, делая привычным путать мелкое и крупное, уродливое и прекрасное, а преходящее считать на веки данным. И вот уже в размытых мозгах Путин похож на национального лидера, Медведев — на модернизатора, Зубкова — на Столыпина, Сердюков — на Жукова, а Россия — на сверхдержаву. Мир пытается жить, осмысливая объективную реальность для поиска путей дальнейшего движения, мы же, как наркоманы, остаемся пленниками своих галлюцинаций — недуга, не совместимого с современной жизнью. Излечиться от него очень тяжело, если вообще возможно без "ломки".

Великих свершений от въезжающего в президентский кабинет Медведева ожидать не стоит, но если бы он хотя бы предпринял попытку оздоровить власть, продемонстрировав волю и упорство, то осталась бы надежда и на очищение общества, а значит, и на будущее, и он в полной мере выполнил бы свою историческую миссию. За такое геройство и Дубну его именем назвать не жалко.