Дело было пару лет назад.

Дмитрий Быков пригласил меня в программу «Времечко», царствие ей небесное. Разговор должен был идти о черном юморе — в прямом эфире. Ну я пришел на телекомпанию АТV и чего-то такое вместе с другими об этом предмете поговорил. Сижу потом в буфете, пью кофеек — вдруг в дверях появляется хозяйка заведения, Кира Прошутинская. И просто-таки бросается ко мне в восторге:

— Виктор! Как вы замечательно говорили!

А что я говорил? Да, признаться, ничего особенного. А Кира, вижу, искренне взволнована и благодарность ко мне испытывает нешуточную. И произносит какие-то запредельные слова о размерах моего дарования (ничем не проявившего себя за время прямого эфира).

Потом в буфет приходит вечноживой, громогласный и празднохохочущий Димка Быков. Мы с ним болтаем о том о сем, а потом он и говорит торжествующе:

— Анатольич, ты знаешь, сколько я тебя пробивал?

Вообще-то я не засор в унитазе, чтобы меня «пробивать», но не могу сказать, что контекст глагола оказался мне совсем в новинку. «Пробивал» же меня друг Быков, оказывается, несколько недель. И ему это удалось, в отличие от многих моих приятелей-телевизионщиков! И только тут я понял причину давешней искренней взволнованности Киры Прошутинской.

Давши отмашку на мое появление в прямом эфире, она потом все двадцать пять минут все ж таки ждала, что я, посреди разговора о Хармсе и Олеге Григорьеве, встану и скажу: «Преступный режим Путина — к ответу!»  

И завтра ей отпилят голову ржавой ножовкой на Старой площади.

А я, значит, сдержался, за что мне и достались слезы любви…