Предыдущую статью я закончил на том, что нам необходимо договориться об определении коррупции. Нетерпеливый читатель скажет: «Что там обсуждать!? И так все ясно! Коррупция — она и есть коррупция. Вы нам лучше скажите: в кого стрелять и из какого оружия». Так вот: я не только буду говорить об определении, но еще растяну этот «треп» на пару статей.

Тут надо понимать, что есть определения и определения. Я не буду обсуждать многочисленные определения, которые одно зло определяют через другое. Ну, вроде: «Коррупция — это злоупотребление служебными полномочиями, которое…». Таких определений множество, и они одинаково бесполезны. Ниже, когда мне понадобится сослаться на этот поток, я буду цитировать начальную часть таких определений: «Коррупция — это зло…». Я попытаюсь привести определение иного толка, которое будет полезно тем, что позволит вывести из него множество следствий. Одни из них будут уточнять природу коррупции, другие — наводить на идеи возможных методов ограничения коррупции. Нужно смириться с тем, что такое определение несколько сложнее, а потому я буду вынужден рассказывать о нем достаточно обстоятельно, чтобы оно стало понятно и превратилось в инструмент ваших собственных размышлений. Отсюда — две статьи. Одна — про само определение, вторая — про следствия из него. Коррупция — очень сложное социальное явление, а потому одним определением не может быть исчерпано его понимание. Поэтому обсуждение природы коррупции на этом не закончится, мы будем возвращаться к этому и при дальнейшем изложении.

Если быть точным, то определение, которое я намерен сейчас предложить, описывает не столько коррупцию «вообще», сколько коррупционное поведение. Это определение возникло в рамках теоретической модели некоторых социальных отношений, которая разрабатывалась в институциональной экономике и экономической социологии, а на практике активно использовалось при анализе работы фирм. Ее называют принципал-агентская модель, нередко сокращенно — агентская модель.

Первый персонаж этой модели — принципал. Если переводить этот термин с языка научного на язык бытовой, то это очень просто: начальник (хозяин, босс и т.п.). Принципала характеризует два ключевых свойства. Первое — наличие некоторых ресурсов, второе — наличие некоторых задач или целей, что в данном случае эквивалентно. Принципал хочет использовать свои ресурсы для решения своих задач.

Рассмотрим, для примера, обычного купца. Его ресурсы — это товар, которым он располагает, торговые помещения, а задача — продать этот товар, по возможности, с большей для себя прибылью. Другой пример: руководитель ведомства, допустим — это министр внутренних дел. Его ресурсы — это, во-первых, властные полномочия, во-вторых — бюджетные средства, которые отпущены на функционирование его министерства. И перед ним стоят задачи. Есть задачи, поставленные ему кем-то другим, пока не будем обсуждать, кем: ну, например, обеспечение безопасности в стране (эту задачу можно рассматривать как внешнюю). У него могут быть внутренние задачи: ну, например, обеспечение эффективного функционирования министерства и так далее. Они могут дробиться на подзадачи: подбор кадров, безопасность на дорогах, повышение раскрываемости преступлений и т.п. То есть это может быть довольно широкий набор задач.

Но у принципала есть еще одно, чрезвычайно важное, свойство: принципал, как правило, не в состоянии самостоятельно распорядиться всеми своими ресурсами для решения всех своих задач. К примеру, нам невозможно себе представить, чтобы министр внутренних дел в одиночку решал задачи обеспечения безопасности в стране. А тот самый купец, у которого есть товар, который хочет его продать, тоже часто действует не в одиночку. Он нанимает приказчиков, которым он передает часть своих товаров. И ставит перед ними задачу торговать товарами по ценам, которые этот купец считает выгодными.

Итак, принципал для того, чтобы решать свои задачи, обращается к другому персонажу. Этот персонаж в нашей модели называется «агент». Опять же займемся переводом с научного языка на обыденный: если в обыденном языке мы принципала называли начальником, то агента разумно назвать подчиненным.

В чем же состоят отношения между принципалом и агентом? Во-первых, принципал передает агенту часть своих ресурсов. Ну, например, министр внутренних дел часть своих полномочий может передавать заместителю, который отвечает за безопасность на дорогах. Одновременно он может ему передать и часть бюджетных ресурсов. Второе, что делает принципал — он ставит перед агентом задачу. В предыдущем примере министр внутренних дел говорит своему заместителю: «Значит так. Твоя задача — обеспечивать безопасность на дорогах, другими проблемами займутся другие заместители». И, наконец, принципал назначает агенту вознаграждение: часть своих ресурсов принципал тратит на то, чтобы отблагодарить агента, стимулировать его. Есть в этих отношениях и обратная связь: агент должен информировать принципала о том, как он решает поставленные перед ним, агентом, задачи и как он использует для этого ресурсы, которые принципал передал агенту. Схематично эти отношения между принципалом и агентом представлены на рисунке 1.

 Мы увидели ядро принципал-агентской модели, ее основную часть (мы ее потом, чуть позже, немножко расширим). Но, уже имея это ядро, эту минимальную часть модели, мы можем обсуждать некоторые ее фундаментальные, чрезвычайно важные, имеющие серьезные последствия свойства. Самое существенное — это несовершенство принципал-агентских отношений, которые можно анализировать в рамках модели.

Первое ключевое, самое важное свойство агентской модели, а стало быть, принципал-агентских отношений как таковых — это так называемая асимметрия информации.

Рассмотрим привычный нам всем бытовой пример. Вы живете в квартире, собственником которой, допустим, являетесь. Все, что расположено внутри квартиры — это ваш ресурс. Добавим к этому еще такой ваш ресурс, как деньги, зарплата, доход. Среди тех задач, которые стоят перед вами — поддержание этой квартиры в порядке. Теперь представим себе, что у вас прохудился бачок в туалете. Перед вами возникает задача этот дефект ликвидировать. Но вы не являетесь специалистом в сантехнике. А может быть, и являетесь, но вы работаете одновременно в какой-то крупной компании и, конечно, зарабатываете бешеные деньги. И вы прекрасно понимаете, что тот час, который вы потратите на ремонт бачка, вам гораздо выгоднее потратить на работу. Вам просто выгоднее нанять сантехника. Итак, к вам приходит сантехник и углубляется в недра вашего бачка.

Что при этом произошло? Вы вступили с сантехником в принципал-агентские отношения. Во-первых, вы ему передали часть своих полномочий: вы ему временно передали право распоряжаться принадлежащим вам бачком в туалете. Во-вторых, вы поставили перед ним задачу: привести бачок в нормальное состояние. Обе стороны подразумевают, что это произойдет не безвозмездно, а за некоторое вознаграждение. Наконец, он должен вас проинформировать, что же случилось с вашим бачком, что он предпринял, сколько это стоит и что получилось в результате ремонта.

Дальше ситуация развивается следующим образом. Вы сидите у себя в кабинете и работаете, а слесарь находится в туалете и чинит ваш бачок. Следовательно, он знает, что произошло с бачком, а вы не знаете. Кроме того, он как профессионал знает, как привести бачок в нормальное состояние, а вы не знаете. Он как профессионал знает, сколько стоят запчасти, есть ли они в магазинах, есть ли они у него в чемоданчике, а вы не знаете. Короче говоря, мы наблюдаем в этом примере постоянное фундаментальное свойство принципал-агентских отношений: вы как принципал не знаете все подробности оперирования агентом той задачей, которую вы перед ним поставили. В данном случае, естественно, сантехник знает все про бачок и что с ним происходит, а вы не знаете.

Что нередко возникает в этой ситуации? Через некоторое время, допустим, через час, затянув время, чтобы подчеркнуть тяжесть заболевания бачка, сантехник приходит к вам и говорит: «Хозяин, ситуация очень тяжелая. Значит, там есть такая, значит, фиговинка, восемь на двенадцать, которая определяет полностью жизнедеятельность бачка. Это очень редкая запчасть; в магазине ее практически не найти. Но вам повезло, у меня случайно осталась одна, для себя приберегал. Но для вас, так и быть, могу пожертвовать».

Вам все становится ясно: нужно, конечно, заплатить. И вы, естественно, ему платите. Конечно, у вас есть возможность ему не поверить, пойти в магазин и проверить, продается ли там эта фиговинка; купить ее самому, принести домой и еще раз вызвать сантехника. Но вы решаете, что дешевле ему заплатить, и пусть он уж починит этот бачок, и тем самым вы идете на дополнительные издержки. И происходит это только потому, что есть эта самая асимметрия информации: вы, принципал, не знаете всего о задаче, а он, агент — знает.

Такое поведение агента, когда он, опираясь на асимметрию информации, пользуется предоставленными ему принципалом ресурсами не для того, чтобы оптимальным образом решать поставленную перед ним задачу, а в личных целях, называется «оппортунистическое поведение».

Но асимметрия информации — это еще далеко не единственный дефект принципал-агентских отношений. Давайте рассмотрим другие.

Первое, принципал может неправильно выбрать агента для решения задачи. Например, вам нужно чинить бачок, а вы пригласили специалиста по настройке рояля, просто потому что он ваш знакомый и просил подработать — это ваши личные проблемы. И если за большое вознаграждение он согласится чинить бачок, то результат этой работы и издержки, связанные с этим (мало ли чего он там натворит) — это ваши проблемы: вы ошиблись в подборе агента.

Дальше, вы могли бы неадекватным образом передать ему ресурс. Причем здесь может быть по-разному. Допустим, вы передаете сверху вниз властные полномочия, как это происходит во властных иерархиях — бюрократических и политических. Вы можете дать слишком много полномочий, и это может привести к негативным последствиям: избыток полномочий порождает соблазн воспользоваться этим. Вы можете передать слишком мало полномочий, и тогда агент не в состоянии будет решить поставленную перед ним задачу. Вы можете передать просто не те полномочия: вы можете, например, там, где нужны деньги, дать власть, а там, где нужна власть, дать деньги. Значит, это могут быть полномочия, не адекватные поставленной задаче. И это произойдет по вашей вине.

Дальше, вы можете неадекватно назначить вознаграждение. Оно может быть слишком большое, и тогда вы несете неоправданные дополнительные издержки. Но вы можете заплатить слишком мало, и это подтолкнет агента к оппортунистическому поведению.

Далее, принципал может неадекватно сформулировать задачу агенту, а это бывает очень часто. Например, вся советская экономика, не будучи рыночной, постоянно находилась в поисках постановки правильной задачи своим агентам. В централизованной экономике экономические задачи спускаются, как в бюрократической вертикали, сверху вниз. И от этого возникают проблемы. Например, плановые задания обычно искажали функционирование агентов экономики и не стимулировали ее развитие.

Наконец, последний тип агентских издержек — это неграмотное использование принципалом информации, которую он получает от агента. Агент может слать ему адекватную информацию, но принципал может ей не пользоваться, или может прилагать самостоятельные усилия по ее искажению. Традиционный пример: свобода СМИ. Для нормальной, не дурной власти свободные СМИ — это канал обратной связи, которую можно использовать для того, чтобы понять, что происходит со страной. Значит, если власть этот канал не умеет использовать, то сама повышает издержки своего управления. Она не использует возможность для компенсации эффекта асимметрии информации.

Итак, общий вывод можно сформулировать так. В природе не существует идеальных социальных институтов, идеальных социальных отношений, они все страдают некими дефектами, точно так же как не существует идеальных людей, идеальных животных или растений, идеальных механизмов. Отношения «принципал — агент», или отношения «начальник — подчиненный», тоже всегда не идеальны, и всегда существуют издержки в отношениях между принципалом и агентом, которые можно назвать издержками управления. Издержки — это дополнительные потери, которые несет принципал при решении своих управленческих задач. Есть два типа издержек (или потерь): потери, связанные с оппортунистическим поведением, стимулированным асимметрией информации, и издержки, связанные с несовершенством принципала, также создающие условия для оппортунистического поведения.

И вот теперь я готов дать определение коррупционного поведения:

Коррупционным поведением называется такая разновидность оппортунистического поведения агента, при котором последний использует переданные ему принципалом ресурсы не для решения задач принципала, а для решения своих собственных задач.

Итак, агент изменяет задачам принципала; значит, первая сторона коррупции — это предательство; агент использует ресурсы принципала не для решения его задач, а для решения своих собственных задач, то есть он крадет ресурсы принципала. Итак, коррупция — это всегда предательство принципала и кража его ресурсов.

Хватит. Продолжим в следующей статье, в которой мы попытаемся понять, а что же вытекает из такого определения.

 

Продолжение следует

Автор — Президент Фонда ИНДЕМ