Не потому, что власть не хочет. Власть, понятно, не хочет — хотела бы освободить, не сажала бы. И уж во всяком случае не МСТИЛА бы ей так явно, грубо, нагло. Хотела бы — давно бы отпустила на все четыре стороны.

Итак, власть не хочет. Но о власти речи нет.

Бахмину не освободят — потому что БАХМИНЫ не хотят.

140 млн бедолаг живут в России. Вот таких, как она, «бахминых» — обычных русских, российских людей. Умных, глупых, трусливых, храбрых, красивых, уродов — всех хватает. И в каждом всего хватает.

Из 140 млн 42 тысячи (на момент написания статьи) подписали обращение с просьбой (о «требовании» никто не заикается) прекратить издевательство и отпустить человека домой. То есть вру, конечно: из 42 тысяч примерно 10 тысяч — уважаемые эмигранты. Так что русских, российских граждан — тысяч 30. Ну, еще десяток тысяч подпишет. Не буду лицемерить — подписать такую штуку не так-то просто. Мне, например, было как-то «неловко» — ну не люблю подписывать «коллективные обращения». И текст не нравится… И результат известен… И вообще ходить строем… И кто-то на этом деле пиарится, кто-то заказывает музыку…

Но, черт возьми, — ну, НЕВОЗМОЖНО же не подписать! Ну, стыдно же такую штуку не подписать. Вот, по-моему, единственный, но неодолимый мотив: стыдно смотреть на явную хамскую глумливую жестокость и не вмешаться. Пусть по-дурацки (а как по-умному сделать?), но не вмешаться.

Так вот, эти 30 тысяч, это какой процент от 140 миллионов? 0,02% — так кажется?

Можно сказать: да ладно, ведь о ней вообще мало кто знает. По ТВ, как говорится, не сообщали.

Это неправда. То же самое «Эхо» слушает больше миллиона человек. Так вот, на миллион нашлись те самые 30 тысяч. Это сколько?

Считаем: меньше 1% населения России интересуется относительно свободным радио. И около 3% от этого менее чем 1% готовы поставить свою драгоценную подпись.

«За вашу и нашу свободу» — был такой ДЕМАГОГИЧЕСКИЙ слоган. Почему «демагогический»? Неправда потому что. БРЯХНЯ, как говорится.

За наше и ваше рабство — честнее будет.

Кстати, там же в Интернете изливаются ведра блевотины: с какого это бодуна этой… надо дать свободу?! Ась?! Почему ей, а не сотням тысяч тех, кто сидит?! (А и правда — почему же ее ОДНУ? Так если бы удалось хоть на микрон сдвинуть этот каменный сапог, в щелку бы и другие пролезли, да и всем бы дышать полегче было!) Вор должен чего-то там кому-то там… О чем эта… думала, когда вздумала забеременеть в тюрьме?! Обмануть НАС хотела?! Не выйдет … … …!

Это те же злобные свиньи, кто хрюкает каждый раз, когда слышит любую человечью речь — или хоть что-то отдаленно на нее похожее. Хоть что-то от хрюканье отличающееся.

Они правильно пишут «НАС», отождествляя себя с палачами Бахминой. Они и есть палачи. И что они отождествляют себя со СВОИМИ палачами — с теми, кто их считал и считает быдлом, — это тоже правильно. Им НРАВИТСЯ, когда их топчут. То есть когда топчут каждого персонально, ему лично не нравится — ребра болят. Но пуще всего ревность-злоба-зависть — а как же ЕГО (ЕЕ) перестанут топтать?! Нет уж — пусть топчут. Ну и я… так и быть… потерплю, только чтоб ОН (ОНА) не вылезла. За святое дело, так сказать, протерпеть не жалко. Это те, кто хрюкают, в ответ на предложение «отменить призыв» — «Чего-о-о?! Нас били, мы терпели, а эти суки не будут?! Шалишь, брат!» А «эти суки» — часто их сыновья и внуки. Ничего, потерпят, суки!..

Это они до сих пор восхищаются Сталиным. «Вообразите сапог, наступивший на лицо человека — вечно». Вообразили. «И мне это, сударь, в наслаждение!» Если ЧУЖОЕ лицо… А если СВОЕ? Тоже нет проблем! Вообразите себя частью сапога — ну, там, «державное величие», «За Родину, за Партию, за Папу (очередного)», и наслаждайтесь — эти наслаждения вам гарантированы. «Он полюбил Большого Брата» — какое все-таки прекрасное чувство любовь…

Классики уже высказались.

Люди холопского звания —

Сущие псы иногда.

Чем тяжелей наказания,

Тем им милей господа.

Или вот:

К чему стадам дары свободы?

Их должно резать или стричь.

Наследство их из рода в роды

Ярмо с гремушками да бич.

Это, изволите видеть, А.С. написал по молодости лет. Поумнел — все больше на «клеветников России» напирал, американцев, так сказать, ругал. Получалось, правда, получше, чем у Доренко с Леонтьевым…  

Но точнее всех суть русской истории и нашей души схватила Ахматова.

«В Кремле не можно жить», — Преображенец прав.

Там зверства древнего еще кишат микробы:

Бориса дикий страх, всех Иоаннов злобы,

И Самозванца спесь — взамен народных прав.

Анна Андреевна дала рентгеновский снимок Кремлевского горца.

Да вот ведь штука-то — не в Кремле дело!

В РОССИИ НЕ МОЖНО ЖИТЬ, это вернее.

Не в Кремле — «в своей душе находим их родник».

Не серийный убийца и маньяк-садист и не его достойные предшественники и продолжатели виноваты… Дудки-с!

«Народ и партия ЕДИНЫ. Раздельны только магазины».

Ахматова сфотографировала душу НАРОДА. По крайней мере, часть этой души.

Весь бульон-с: и микробы зверства древнего, и дикий страх (страх власти, страх иностранцев, а пуще всего — страх перед Разумом и состраданием, страх перед элементарной человечностью), и ненависть к тому же самому. «И Самозванца спесь — взамен народных прав».

О, да!

Узнаю брата Васю – эта Имперская чванливая спесь… Спесь верхов — черт бы с ней… Но и спесь НИЗОВ! «Мы – РУССКИЕ!» К моему ужасу сегодня эти слова, вообще-то нормальные, достойные, НЕОБХОДИМЫЕ для уважающего себя народа, звучит как «Мы — Трубецкие!». Правда, не князья — а рабы их! Но — Трубецкие! Мы имперские!

А что нет народных прав — так и не надо!

Спесь очередного самозванца по отношению к нам — но она же и НАША спесь по отношению к эстонским вшам, грузинским чебурекам и к пятой колонне в самой России, ко всяким там «бахминым» (почему она «пятая колонна»? А по кочану! Раз за нее заступаются всякие там «эхи», то все ясно). Спесь — последнее прибежище холопа.

                            *                            *                        *

Нет. Не отпустят Бахмину. НЕКУДА ОТПУСКАТЬ — кругом Россия.